"Владислав Выставной. Мобильник или Абонент временно не доступен" - читать интересную книгу автора

беспокойство.
- Голодный, небось? - спросила бабуля, и беспокойство тут же
улетучилось.
- Есть немного, - признался Толик.
Когда гость наелся классическим деревенским угощением в виде
рассыпчатой картошки с маслом и укропом и запил все это молоком (впрочем, из
"Тетра-паковской" упаковки), он счел возможным задать бабке справедливый
вопрос: почему она так нехорошо поступила с внуком.
Бабка на секунду застыла, и Толику показалось, что она сейчас кинет в
него кастрюлей. Но вместо этого бабка все так же тихо рассмеялась.
- Вот же глупости про меня люди рассказывают... Проклятье... Да разве я
могу проклясть всерьез родного внука? Да уж, если и есть на нем какое
проклятье, так оно давно, видать, было, и я тут не при чем... Я ж просто
могу его узреть да и ляпнуть сдуру... Кириллу бы меня послушать тогда...
- А что он не так сделал?
- Просто пошел против совести. Посчитал себя лучше других. Нет, может
он и впрямь был в чем-то на голову выше многих... Но когда сам повторяешь
себе это, да еще преподносишь себя так людям... Могут встретиться на пути и
такие, которые с не меньшим удовольствием считают самих себя хуже всех
остальных... Вот ты, ты - лучше или хуже других, как считаешь?
- Обыкновенный,- Толик пожал плечами.
- Вот. Тоже наговор на самого себя. Что значит - обыкновенный?
Инкубаторский, что ли? За это ты, видать, и наказан своим вечным
скитанием...
- А с чего вы взяли, что я скитаюсь? - Толик привычно набычился,
ожидая упреков. Ну а бабка-то с чего взяла, что он...
- Да с того, что я сто лет на свете живу...
- Правда - сто? - оживился Толик.
- Спрашивать даму о возрасте неприлично, - как-то странно произнесла
бабуля, и Толик прикусил губу.
- Ты необычный человек, - искоса глядя на Толика, сказала старуха, -
Что-то в тебе есть... Харизма какая, что ли?..
- Чего?! - Толик чуть не подавился картошкой.
- Сила в тебе есть, говорю. Причем эта сила - в твоей слабости... И
что-то сейчас испытывает эту твою силу... Ведь так?
Толику вдруг жутко захотелось рассказать про найденный телефон, про
таинственного Сергея, про угрозы и про этот чудный голос...
И многое еще захотелось рассказать. Ведь, если задуматься - еще ни с
кем и никогда Толик не говорил открыто и искренне о том, что его волнует,
что ведет его по жизни, по этой странной жизни... А с кем было говорить?
Школьных друзей-приятелей не интересовали эти сопли, да и вообще высокие
материи. Их материей была портяночная ткань да рваная "джинса". А после, в
блужданиях по городам и весям как-то не довелось завести друзей, с которыми
хотелось бы поделиться сокровенным. И девушки у него тоже никогда не было...
Ну, не считать же своей девушкой какую-нибудь эту... как ее... ну, не будем
никого обижать лишний раз, называя вещи своими именами.
А вот чьей-то чужой бабуле захотелось выложить все сразу. Потому что
она поймет. И не зная, по сути, современной жизни, даст единственно
правильный совет. Совет на все времена, которого будет достаточно, чтобы
понять все в этой жизни, чтобы сразу, раз и навсегда, выбрать свой путь и