"Пер Валё. Стальной прыжок" - читать интересную книгу автора

Сейчас была вторая половина дня, и Йенсена потянуло к окну. Давно уже он
не испытывал ничего подобного.
Дверь открылась, и в комнату вошел стройный мужчина в светло-сером
костюме. Его смуглое лицо с тонкими черными усиками обрамляли длинные
кудрявые волосы. Кивнув Йенсену, вошедший остановился у его ног, полистал
толстый журнал, висевший на спинке кровати, затем достал желтоватую
сигарету с длинным бумажным мундштуком и сунул ее в рот. Рассеянно пожевал
сигарету, достал коробок со спичками и закурил. Задув крошечный огонек,
мужчина бросил спичку на пол, быстрыми шагами подошел к изголовью кровати,
наклонился над Йенсеном и посмотрел ему в глаза.
Йенсену казалось, что он видел это лицо несчетное число раз. Выражение
смотрящих на него карих глаз менялось - оно бывало озабоченным, спокойным,
любопытным, ищущим или печальным. Запах же был неизменным - от мужчины
пахло табаком и бриллиантином. Йенсен смутно припоминал, что однажды видел
этого человека с марлевой повязкой на лице, в оранжевой резиновой шапочке,
закрывавшей кудрявые черные волосы. Тогда все вокруг Йенсена было залито
резким бело-голубым светом, и мужчина был одет во что-то, напоминающее
белый фартук мясника. Более того - и это Йенсен отчетливо помнил - еще
раньше он долго тряс ему руку и говорил что-то на непонятном гортанном
языке - очевидно, это должно было означать: "Добрый день" или "Добро
пожаловать". А может, он просто назвал свое имя.
Сегодня мужчина выглядел веселым. Он ободряюще кивнул Йенсену, небрежно
стряхнул на пол пепел, затем повернулся и вышел.
Через несколько минут в комнату вошла медсестра, чем-то похожая на врача -
такая же загорелая и темноволосая, но с серыми глазами. На ней был белый
халат с короткими рукавами, застегивающийся на спине, на ногах, сильных и
мускулистых, синие матерчатые туфли. Двигалась она быстро и плавно,
прикосновения ее красивых рук было нежным и приятным. Но Йенсен знал, что
руки эти могут быть поразительно сильными. С лица ее не сходила улыбка,
даже когда ей приходилось заниматься самой грязной работой, однако Йенсену
доводилось видеть ее задумчивой и серьезной.
Йенсен не видел, чтобы она когда-нибудь курила или пользовалась
косметикой. Лишь изредка от нее пахло мылом. Вот и сегодня, когда она
наклонялась, от ее тела исходил едва ощутимый аромат, пробудивший в
Йенсене далекие воспоминания.
Медсестра убрала одеяло и простыни, сняла с больного длинную ночную
рубашку и протерла тело влажной губкой. Когда она наклонилась, чтобы
протереть ноги, Йенсен заметил, как тугая ткань халата четко обрисовала
линию ее спины и бедер. "Интересно, что у нее под халатом?" - подумал он.
И ему пришла в голову мысль, что вот уж много лет он не задумывался над
такими вещами.
У медсестры были полные губы и черный пушок на ногах. Когда она улыбалась,
были видны ее неровные, но очень белые зубы.
Эти двое, врач и сестра, с самого начала были единственными, кто связывал
Йенсена с окружающим миром. Он не понимал ни слова из того, что они
говорили, и поэтому в последнее время они предпочитали не разговаривать.
Как-то врач принес с собой газету, но в ней не было фотографий, а слова
состояли из букв, которых Йенсену никогда не приходилось видеть.
Сидя в плетеном кресле у окна, Йенсен обозревал большую лужайку с
дорожками, выложенными гравием, и невысокие деревья с розовыми и белыми