"Стенли Уаймэн. Под кардинальской мантией " - читать интересную книгу автора

Она сделала меня посмешищем всей деревни! У меня заклокотала кровь в жилах
и, глядя на смеющееся лицо этого идиота, я невольно сжал кулаки.
Он прочел угрозу в моих глазах и, вскочив на ноги, положил руку на
кинжал, торчавший у него за поясом.
- Не начинайте опять, мосье! - закричал он на своем грубом патуа. - У
меня еще до сих пор болит голова. Но попробуйте теперь поднять на меня руку,
и я проткну вас, как поросенка!
- Садитесь, дуралей! - ответил я. - Я не стану трогать вас. Где ваша
жена?
- Она занята.
- Кто же подаст мне ужин?
Он нехотя двинулся с места и, достав тарелку, положил туда немного
похлебки и овощей. Затем он вынул из шкафа черный хлебец и кружку вина и
также подал их на стол.
- Ужин вас ждет, - лаконически сказал он.
- Довольно жалкий ужин, как я вижу, - заметил я.
При этих словах он вдруг распалился необычайным гневом. Опершись обеими
руками о стол, он приблизил к самому моему носу свою морщинистую физиономию
и налитые кровью глаза. Его усы вздрагивали, борода тряслась.
- Послушайте! - закричал он. - Будьте и этим довольны! У меня есть свои
подозрения, и, если бы не строгий приказ госпожи, я бы вместо ужина угостил
вас кинжалом. Вы ночевали бы не в моем доме, а на улице, и никто об этом не
печалился бы. Будьте же довольны тем, что для вас делают, и держите язык за
зубами. Завтра, когда вашей ноги не будет в Кошфоре, можете ворочать им,
сколько хотите.
- Рассказывайте вздор! - сказал я, но, признаюсь, на душе у меня было
немного неспокойно. - Кому угрожают, тот долго живет, бездельник вы этакий!
- В Париже, - многозначительно заметил он, - но не здесь, мосье.
При этих словах он выпрямился и, внушительно тряхнув головой, вернулся
к огню. Мне ничего не оставалось, как пожать плечами и приняться за еду,
делая вид, что я позабыл о его присутствии. Дрова на очаге едва дымились, не
давая никакого света. Жалкая масляная лампа, стоявшая посредине комнаты, еще
резче оттеняла окружающий мрак. Низенькая комната со своим земляным полом
была пропитана дымом и затхлостью. Во всех углах висели вонючие, грязные
платья. Я невольно вспомнил о Кошфоре, об изящно убранном столе, о сельской
тишине и горшках с благоухающими растениями, и, хотя я был слишком старый
солдат, чтобы есть без аппетита немытой ложкой, тем не менее такая перемена
была для меня чувствительна и увеличивала мой гнев. Хозяин, который украдкой
следил за мною, должно быть, прочитал мои мысли.
- Поделом вору и мука, - пробормотал он, презрительно усмехаясь. -
Посади нищего на коня, и он поедет... обратно в гостиницу.
- Повежливей, пожалуйста! - огрызнулся я на него.
- Вы кончили? - спросил он.
Не удостаивая его ответом, я поднялся с места и, подойдя к огню, стащил
с себя свои сапоги, которые были мокры насквозь. Хозяин проворно убрал в
шкаф остатки вина и хлеба и затем, взяв тарелку, вышел через заднюю дверь,
оставив последнюю полуоткрытой. Проникший в комнату сквозной ветер заколыхал
пламя светильника, отчего грязная, жалкая трущоба получила еще более
непривлекательный вид. Я сердито поднялся с места и направился к двери,
чтобы захлопнуть ее.