"Стенли Уаймэн. Под кардинальской мантией " - читать интересную книгу автора

на ухо. Посторонний, присутствуя при этой сцене, мог бы вообразить, что она
нечаянно наступила на горящий уголь.
Но мне в голову пришла другая и очень странная мысль, и я молча
поднялся с места. Женщина стояла ко мне спиной, но что-то в ее росте,
фигуре, посадке головы, хотя и скрытой под шалью, показалось мне знакомым. Я
неподвижно стоял, пока она шепталась с хозяйкой и пока та медленно наполняла
ее кувшин похлебкой из большого черного горшка. Но когда женщина повернулась
к дверям, я быстро сделал несколько шагов вперед, чтобы преградить ей
дорогу. Наши взоры встретились.
Я не мог различить черт ее лица: они скрывались от меня в тени ее
головного покрывала; но я явственно видел, как дрожь пробежала у нее по телу
с головы до ног. И я понял тогда, что не ошибся.
- Это слишком тяжелая ноша для тебя, красотка, - фамильярно сказал я,
как будто передо мною была простая деревенская девка. - Дай-ка, я помогу
тебе!
Один из посетителей засмеялся, а остальные тихо запели песню. Женщина
задрожала от гнева или страха, но не сказала ни слова и позволила мне взять
кувшин у нее из рук. Я подошел к дверям, отворил их, и она машинально
последовала за мною. Через мгновение двери затворились за нами, и мы
очутились одни в сгущавшемся сумраке.
- Вы слишком поздно выходите, мадемуазель, - учтиво сказал я, - и
рискуете подвергнуться какой-нибудь грубости, от которой не избавит вас даже
этот костюм. Позвольте мне провести вас домой.
Она опять задрожала, и мне послышалось всхлипывание, хотя она
продолжала молчать. Вместо всякого ответа она повернулась и быстро зашагала
по улице, стараясь держаться в тени домов. Я шел рядом с нею, неся в руках
кувшин, и улыбался в темноте. Я знал, какой стыд и бессильный гнев клокочут
в ее груди. Это было отчасти похоже на месть!
Но затем я заговорил.
- Мадемуазель, - сказал я, - где же ваши слуги?
Она скользнула по мне злобным взором, и я увидел мельком ее дышавшее
ненавистью лицо. Я замолчал и оставил ее в покое, хотя по-прежнему не
отставал от нее ни на шаг. Так мы достигли конца деревни, где дорога
углублялась в лес. Тут она остановилась и, как зверь, не имеющий выхода,
обернулась ко мне.
- Что вам нужно? - хрипло закричала она, задыхаясь; как будто после
продолжительного бега.
- Провести вас до вашего дома, - спокойно ответил я, - и избавить вас
от оскорблений.
- А если я не захочу? - спросила она.
- У вас нет выбора, мадемуазель, - внушительно ответил я. - Вы пойдете
со мною и по дороге позволите мне поговорить с вами, но не здесь: здесь нам
могут помешать, а я хочу наконец поговорить с вами.
- Наконец?
- Да, мадемуазель.
- А если я откажусь выслушать вас? - спросила она.
- Я мог бы позвать ближайших солдат и сказать им, кто вы, - спокойно
ответил я. - Я мог бы сделать это, но я не сделаю. Это было бы слишком
грубой расправой, а у меня есть лучшее наказание для вас. Я могу пойти к
капитану, мадемуазель, и сказать ему, чья лошадь стоит в конюшне. Один из