"Эдгар Уоллес. Дюссельдорфский убийца" - читать интересную книгу автора

бывшей горничной старика Миллера, усыновив ее незаконнорожденного сына.
Суммы, полученной за сокрытие греха, было достаточно, чтобы открыть
столярную мастерскую, дела шли нормально, и в заказах тоже не было
недостатка. Но вскоре, из-за семейных размолвок, он начал ходить в пивную
чаще, чем следовало, встретился там со старыми друзьями и после долгих
колебаний решил взяться за старый промысел. Но десять лет каторги научили
его осторожности. Полиция никак не могла его поймать, и только теперь он
начал беспокоиться, заливая свои страхи спиртным.
Фрау Эльза услышала, как за мужем захлопнулась дверь и облегченно
вздохнула.
Она принимала его вечные попреки как наказание за грех и теперь,
готовясь к смерти, чувствовала, как все окружающее отходит куда-то вглубь и
заволакивается мягким туманом.
Последний приступ лихорадки отнял у нее все силы. Измученное влажное
тело едва вырисовывалось под одеялом. Глубоко запавшие глаза скользили по
знакомой обстановке. Вот рамочка, которую ей подарил муж, давно, когда он
еще относился к ней значительно лучше. А вот эту салфеточку она вязала,
когда ушел Элиас.
Худая рука судорожно сжала висевший на груди медальон.
Кажется, старик вернулся. В соседней комнате послышались шаги. Эльза
очнулась от забытая. "Наверное, пьян, по обыкновению", - подумала она.
Дверь отворилась. Изумленный взгляд больной остановился на сгорбленной
фигуре.
Эльза невольно приподнялась, опираясь на подушки.
- Франц, неужели ты, Франц?
Доктор Миллер подошел ближе и уселся в ногах больной. Тень падала ему
на лицо, но обычно резкие черты старика казались мягче.
- Да, это я, Эльза. Узнала все-таки, состарились мы.
- Всю жизнь я помнила тебя, Франц. Видишь медальон - твой подарок.
Здесь твоя карточка и Элиаса. Помнишь нашего мальчика? Он так похож на
тебя...
Глаза доктора странно блеснули.
- Говори, говори, Эльза, я слушаю тебя. - Его голос звучал приглушенно
и тихо. - Тебе очень плохо?
- Я умираю, Франц. Привел Бог свидеться перед смертью. Мальчика нашего,
Элиаса, не забудь. Бродяжничает, совсем от рук отбился. Про тебя я ему
рассказывала. Злое у него сердце, соседки недаром говорили: глаза зеленые -
злой человек.
- Зеленые глаза? - спросил доктор.
- Да, сам рыженький, а глаза зеленые, мальчишки его всегда клоуном
дразнили. У тебя голубые были, красивые... Да и я другая была... Наказал
теперь Бог за грехи. Как ты уехал - сколько я вынесла! Старик пил... Очень
грубым был. Элиас ничего не хотел делать... убегал из школы, лентяйничал...
все его дразнили подкидышем... озлобился против людей и против тебя.
Больная дышала с трудом. Пальцы судорожно перебирали одеяло.
- Ты еще здесь, Франц? Ох, тяжело... Не вижу... подойди сюда...
Доктор склонился над умирающей и поцеловал ее. Слезы катились по ее
лицу. Она хотела еще что-то сказать и приподнялась, чтобы обнять руками его
шею. Но руки бессильно упали, и она медленно опустилась на подушки,
поддерживаемая сильной рукой доктора.