"Трейси Энн Уоррен. Ловушка для влюбленных ("Ловушка" #3) " - читать интересную книгу автора

говоря уж о том, чтобы сосредоточиться на нотах.
- Я знал, что вы разозлитесь на меня, - сказал Кит только для нее, - но
не нашел другого способа убедить вас сыграть.
- Убедить меня сделать из себя посмешище, вы хотите сказать, -
обвиняюще прошипела она.
Его неотразимые золотисто-зеленые глаза поймали ее взгляд и удержали.
- Вы не будете посмешищем. Для этого вы слишком хорошо играете.
Вспомните, что я твердил вам все это время, верьте в себя и в то, что у вас
все получится.
- Легко вам говорить.
- Расслабьтесь и сыграйте то, что вы играли в тот день, когда я вас
слышал. Кажется, это был Моцарт.
Моцарт, один из ее любимых композиторов. Да, она полагала, что сможет
сыграть это произведение и не запутаться в наиболее сложных пассажах. Но где
же ноты?
Кит уже отыскал требуемую партитуру, поставил на подставку и открыл
ноты на первой странице.
- Вы прекрасно справитесь, и я буду с вами.
Кит немного отступил в сторону, открывая Элизу ожидающей публике. Она
сделала глубокий вздох и положила ледяные от страха пальцы на клавиатуру.
Она заставила себя начать. Дрожащими пальцами она сыграла с десяток
быстрых нот, которые прозвучали режущим слух диссонансом. Так же резко, как
и начала, она остановилась, чувствуя, как слезы жгут уголки век. Желая
умереть на месте, она со стыдом повесила голову.
- Элиза, посмотрите на меня, - приказал Кит. - Посмотрите на меня.
Медленно она заставила себя поднять голову и страдальчески посмотреть
ему в глаза.
- Начните еще раз. - Она покачала головой. - Вы можете. Забудьте обо
всех нас и просто играйте. Играйте, как будто здесь больше никого нет.
Представьте, что в комнате только мы вдвоем. Сыграйте для меня, Элиза.
Можете вы сыграть для меня?
И внезапно, глядя в его теплые и спокойные глаза, она почувствовала,
что ее нервы успокаиваются, распутываясь, словно шелковые нити в легком
ветерке. Вдохнув и выдохнув, она вновь положила пальцы на клавиатуру.
И снова заиграла.
На этот раз звуки лились так, словно зрелый музыкант сидел за
инструментом. Форте, затем пиано, затем снова форте... Музыка нарастала
крещендо, мелодия была благозвучной, страстной и горячей, как летняя ночь.
Она с головой погрузилась в музыку, и эти навевающие воспоминания звуки
наполняли ее душу тихим, почти не сдерживаемым ликованием.
Кит стоял рядом с ней и переворачивал страницы нотной тетради, в
которую ей уже не нужно было смотреть. И в эти мгновения он и в самом деле
оставался для нее единственным человеком в комнате. Она продолжала играть,
дрейфуя на их маленьком островке для двоих.
Когда отзвучала последняя нота, в комнате наступила мертвая тишина.
Потрясенная пережитым, Элиза слушала, как колотится сердце в груди, на
мгновение испугавшись, что никому, кроме нее, не понравилось.
Но уже в следующую секунду раздался гром аплодисментов. Теплых,
искренних, настоящих. Элиза удивленно заморгала, когда они обрушились на
нее, потом подняла глаза и встретилась с торжествующим взглядом Кита,