"Вашингтон Ирвинг. Рассказы" - читать интересную книгу автора

Вашингтон Ирвинг

Рассказы


Жених-призрак


Тот, для кого весь в яствах стол стоит,
Тот, мне сказали, недвижим лежит!
Вчера при мне он в горнице прилег,
А нынче стлал ему седой клинок.

Сэр Эджер, сэр Грейм и сэр Грей-Стил

На одной из горных вершин Оденвальда, дикой и романтической области в
южной части Германии, лежащей близ слияния Майна и Рейна, в давние, давние
годы стоял замок барона фон Ландсхорта. Теперь он пришел в совершенный
упадок, и его развалины почти полностью скрыты от взоров буковыми деревьями
и темными соснами, над которыми, впрочем, еще и поныне можно видеть
сторожевую башню, стремящуюся, подобно своему былому владельцу, - его имя я
назвал выше, - высоко держать голову и посматривать сверху вниз на окрестные
земли.
Барон был последним отпрыском великого рода Каценеленбоген {То есть
"локоть кошки". Это имя носили представители некогда могущественного
местного рода. Нам говорили, что первоначально это было прозвище, данное в
качестве комплимента одной бесподобной красавице, принадлежавшей к этой
семье и славившейся красотой своих рук. (Примеч. авт.)} и унаследовал от
предков остатки угодий и их тщеславие. Хотя воинственные наклонности
предшественников барона и нанесли непоправимый урон фамильным владениям, он
тем не менее старался поддерживать видимость былого величия. Времена были
мирные, и германская знать, покидая свои неуютные замки, прилепившиеся к
горам, точно орлиные гнезда, строила себе удобные резиденции в плодородных
долинах. Барон, однако, гордо отсиживался наверху в своей маленькой
крепости, поддерживая с наследственным упорством старые родовые распри и
вражду, завещанную ему прапрадедами, и находясь по этой причине в дурных
отношениях с некоторыми из своих ближайших соседей.
Барон был отцом единственной дочери; природа, дарящая людям
единственного ребенка, сторицей вознаграждает родителей, создавая настоящее
чудо, - так было и с баронскою дочерью. Нянюшки, кумушки и окрестные родичи
уверяли отца, что такой раскрасавицы не найти в целой Германии, а кому же
лучше знать о таких вещах, как не им? К тому же она выросла под неусыпным
наблюдением двух незамужних тетушек, живших некогда, в дни своей молодости,
при одном крошечном немецком дворе и отлично осведомленных во всем, что
требуется для воспитания знатной дамы. Следуя их указаниям, она превратилась
в верх совершенства. К восемнадцати годам она научилась восхитительно
вышивать и изобразила на коврах целые жития святых, причем выражение их лиц
было до того строгим, что они скорее походили на души чистилища. Она могла
также почти свободно читать и разобрала по складам несколько церковных
легенд и почти всю "Книгу героев" {Heldenbuch - собрание немецких