"Лоуренс Уотт-Эванс. Отмеченный богами" - читать интересную книгу автора

дверью, он поднял глаза к темнеющему небу.
Над головой сияло несколько лун. Наверное, та, красноватая, самая большая,
- дом Баэла. Да и на остальных сейчас тоже обитают боги.
- Ну зачем вы прислали этого дурацкого жреца именно ко мне?! - прокричал
Маллед в небо. - Разве я просил вас меня выбирать?
Никто не ответил ему, и он неожиданно вспомнил, что боги, если верить
путникам, теперь не отвечают никому. Огорченно моргая, он молча смотрел
вверх.
Конечно, Маллед, с тех пор как начал сознавать себя, знал, что в день его
появления на свет в Грозеродж явился жрец. Пришел в дом кузнеца и объявил
родителям, будто он, Маллед, отмечен богами, а родимое пятно (давно уже
исчезнувшее) означает, что дитя призвано стать Заступником - избранным
богами защитником Империи Домдар, если такой защитник вдруг Империи
понадобится.
Маллед не помнил, было ли у него это родимое пятно, но все окружающие
сходились на том, что пятно действительно было.
Отец воспринял известие жреца как абсолютную чушь и несколько раз
высказывал предположение, что храмы, видимо, постоянно рассылают своих
служителей морочить головы людям, сообщая, что те якобы отмечены богами.
Хмар говорил, Империи никакие Заступники больше не требуются, а потому их
и нет, но уж если бы объявились, то были бы наверняка принцами крови, а не
детьми деревенских кузнецов. И вообще все это вздор.
Мать ничего не заявляла по этому поводу, просто она иногда рассказывала
сыну о Заступниках былых времен, тех, что помогали строить Империю Домдар.
От матери он услышал легенды о Рубрекире Разрушителе, снявшем осаду с
Ришна Габиделлы, о принце Грелдаре, прогнавшем Алых Предателей, и о
многих-многих других. Рассказы матери нравились мальчику неизмеримо
больше, чем жуткие истории Сегуны.
Слушая мать, он обратил внимание на то, что многие Заступники вовсе не
были принцами от рождения, а обрели все свои титулы после свершения
подвигов. Однако никто не решался напомнить об этом Хмару, с ним вообще
мало кто рискнул бы спорить.
Иногда мальчик думал, что в нем действительно есть нечто необычное, ведь
он намного крупнее своих сверстников и начинает слегка уставать, только
когда другие уже валятся без сил. Хотя кто знает, что это - дар богов или
просто везение.
Как-то раз мать сказала: когда Маллед подрастет, он сможет, если захочет,
узнать больше о родимом пятне и о посещении жреца в самом Бьекдау, у
тамошних служителей богов.
А теперь, когда оракулы умолкли, жрецы, наверное, ничего и не знают.
До чего же это все ему не по душе! Раз уж его так ненавидят родные сестры,
- а может, и не только сестры, - хорошо бы по крайней мере узнать, за что.
Нахмурившись, он поспешил к черному ходу. Влайя и Хмар сидели возле очага,
о чем-то негромко беседуя, скорее всего, о потенциальных женихах.
Остальные четыре сестрицы скалили зубы в общей спальне. В доме было всего
две спальни - обе просторные, в них легко дышалось. Одна принадлежала
родителям, вторая - дочерям. Маллед спал в тесном закутке.
Внезапно он подумал: в то время как он завидует радостному существованию
сестер в общей спальне, Делева, видимо, считает его обитание в душной, но
отдельной норе очередной привилегией. Он понял, все, даже самые малые