"Оливия Уэдсли. Честная игра " - читать интересную книгу автора

на размышления о том, как он любит Филиппу, никогда вообще об этом не
задумывался; он всегда знал, что "сходит с ума" по Филь и она всегда была
тут, всегда можно было "сходить с ума", смеяться и вместе с тем быть
счастливым.
Он мог бы петь вместе с тем герцогом из XIII столетия, который тоже
любил лишь одну женщину в мире, но потерял ее и старался забыть свое горе:
Хоть я брожу по далеким путям,
Никогда не сомневайся во мне, дорогая!
Моя любовь не из тех, что блуждают,
- Хоть и брожу я по далеким путям...
Сегодня он был на тропинке блужданий, пока не наступит час отправиться
на вечер танцевать с Филиппой.
Он был бледен и мрачен, когда здоровался с Джервэзом: прошли
беззаботные, бесконечно веселые .времена Тедди и Флика... Никто из компании
молодежи не называл больше Джервэза его прозвищем по игре в поло.
- Я слышал, вы танцуете сегодня с Филиппой у Рэнстинов, - сказал
Джервэз, закуривая папиросу.
- Да. Надеюсь, мы представим красивое зрелище. Конечно, Филь
божественно танцует; я буду виноват, если мы не произведем фурор.
- Я только что вернулся из Фонтелона. Что это за танец?
- О, ничего особенного. Вы увидите.
Они расстались, и Тедди побрел дальше, к Леоноре. Он теперь часто
встречался с ней и всегда именно "брел" к ней. Он чисто по-мальчишески,
забавно, обиженно считал, что нужно же "иметь кого-нибудь, с кем можно
повсюду бывать", нельзя же вечно шататься одному...
Кроме того, Леонора создала для него много возможностей для танцев,
приемов и обедов.
Она брала его светлую, тонко очерченную голову в свои душистые руки,
целовала его веки и говорила:
- Я обожаю вас!
Тедди питал отвращение и к ней, и к себе и все же знал, что будет это
продолжать... "Все парни так делают", - сказал бы Майкл Арлен.
Тедди выехал из дома и переселился на Шепердс-Маркет, где Леонора
отделала ему две тесные, маленькие, мрачные комнатки темным дубом и
восточными тканями - эффектно и очень неподходяще к Тедди. Его товарищи по
клубу и сослуживцы замечали это и открыто зубоскалили:
- Эге-ге! Тедди, ты - падший ангел!
Ему было все безразлично... Майлс, его брат, находившийся в Кении,
написал ему, не стесняясь в выражениях, резкое письмо, а он всегда относился
с уважением к "старине Майлсу".
Теперь же ему было все равно.
Казалось, он потерял способность реагировать; он все еще сам оплачивал
свои счета и кое-как перебивался, но принимал в подарок шелковые халаты,
носовые платки, диван, нескончаемое количество дорогих папирос и ящики вина.
Леонора ждала его; по крайней мере, она приноровила свой спуск с
лестницы из ее комнаты к тому моменту, когда он подымался по единственному
короткому пролету.
Она выглядела поразительно мило, и даже Тедди признавал, что она давала
молодому человеку известный "cachet", и мрачно допускал, что она всегда
убийственно элегантна.