"Оливия Уэдсли. Пламя" - читать интересную книгу автора

- Нет. Я бы не могла. Я могу вобрать в свою душу всецело только одного
человека. Я бы любила их, и они являлись бы моим даром ему, и вообще дети
такие теплые, смешные, сонные, сладкие существа; но они бы никогда не были
на первом месте, я боюсь.
- Боитесь? Вы говорите так, как будто ваши мысли неправильны. Вы
совершенно правы, абсолютно правы, я так думаю. Я был бы в ужасе, если бы
какой-нибудь малыш Жан или Гиацинта встретил бы меня как соперника в
открытом поле.
Он слегка кашлянул.
- Уже бессовестно поздно, - воскликнула вдруг Тони, когда маленькие
круглые часы пробили шесть. - Я должна пойти. Сегодня я еще буду недолго
рисовать в кабаре. Жюль умолял, и я согласилась.
- Вы очень красиво одеты, мадемуазель Тони.
Тони покраснела от удовольствия:
- Первый результат моего успеха. Теперь скажите "суета сует".
- Нет, не скажу. Я люблю, когда женщины тщеславны, - это признак того,
что они счастливы.
- Тогда я, вероятно, утопаю в блаженстве, ибо я не только очень, но
безусловно горжусь моим новым кушаком.
- Прелестный лиловый цвет.
Она пожала ему руку.
- Ну, прощайте, и спасибо вам.
- Вам спасибо, - быстро прервал он, - что пришли навестить меня. Я
ненавижу сидеть в одиночестве. Вы развлекли меня. Я чувствую себя так, как
будто принял целительное лекарство.
- Еще раз прощайте.
- Придете ли вы скоро навестить меня, если я не поправлюсь?
- Я охотно приду.
- В таком случае "до свидания", потому что, если я поправлюсь, я приду
к вам, а если нет, то вы придете ко мне.
Лакей ждал, чтобы проводить ее вниз.
Когда большие двери закрылись за ней, она вдруг подумала об иронии
жизни де Солна с его постоянным плохим здоровьем. Он имел все, что мир мог
ему дать, и не имел сил пользоваться всем этим.

ГЛАВА XXVIII

Мое мрачное сердце полюбило тебя,
Полюбило и разбилось,
Разбилось, болело, истекало кровью,
Но ты всего того не замечала.
Гейне

Для того чтобы не думали, что эта книга ставит своей задачей служить
хроникой знаменитой жизни, а может быть, и для того, чтобы сразу же
разочаровать людей, полных надежд, следует сказать без обиняков, что Тони
очень много работала в течение двух лет, раньше чем добилась достойного
упоминания успеха. Только тогда об ее имени стали говорить на рынке, где
создается газетный успех либо провал.
Де Гань послал за ней однажды, предложив ей место в своей газете с