"Оливия Уэдсли. Вихрь " - читать интересную книгу авторазамке, и ты будешь играть и дирижировать оркестром. Тебе заплатят сто крон,
как говорил господин Готшалк. Это очень знатный дом. Эти Ландберги живут далеко от станции. Вы все поедете в фургоне, а для инструментов будет отдельный возок. - Хорошо, поеду, - сказал Жан великодушно. Господин Готшалк был патроном Аннет; у него был свой оркестр, который он посылал на вечера. Когда его самого куда-нибудь вызывали, он приглашал Жана играть первую скрипку и заменять его. В четверг вечером Жан тщательно нарядился и, учитывая те несомненные блага, которые он завтра должен будет получить за свою работу, беспечно обновил свою завивку. Он нашел фургон битком набитым и предусмотрительно решил возвращаться обратно на повозке вместе с литаврами и барабанами. Замок привел его в восхищение. Он также оценил ужин. Конечно, он играл чудесно, хотя никто не обратил на него должного внимания; точнее, внимание обратили, только не на его игру, а на его прическу. Было очень поздно, когда танцы кончились, почти четыре часа. Жан вышел, позевывая, на свежий, чистый воздух. Молодой месяц тускло светил в небе. Трепетная тишина царила над всем. Только птички слабо чирикали в теплых гнездах под готической крышей. Жан очень устал. Он так устал, что в нем проснулись чувствительные струнки, которые так легко оживают в нас, когда мы утомлены сверх меры. Переезд из города в деревню, молодой месяц, сладкий аромат раннего утра и росы, все это будило в нем неизъяснимые желания. Это было желание не то молиться, не то любить, не то чем-нибудь показать себя. скрипку. Затем, охваченный мгновенным вдохновением, взял ее в руки и начал играть. Он играл один из порывистых, волнующих венгерских любовных напевов, и, играя, он слегка приплясывал на старых серых камнях. Он рассмеялся заглушенным смехом, когда, наконец, остановился, увидев, что уперся в стенку. Спать? В такую ночь? В комнате вместе с виолончелистом, в комнате, похожей на гумно? "Благодарю покорно", - вежливо прошептал он. Отчего не поехать сразу домой на возке, запряженном пони? Что до литавров и барабанов, то пусть их владельцы везут их на своих коленях или на головах. Жан в это утро обо всем подумал. Он отворил дверь в конюшню и быстро окинул взглядом внутреннее помещение. Две лошади оглянулись на него. Жан раскланялся с ними и, затворив эту дверь, открыл следующую. Большой фургон. - Проклятье! - пробормотал он, закрывая и эту дверь. Он направился к третьей и открыл ее. На этот раз - маленький возок. Он хлопнул дверью, не думая о шуме. За пятой дверью он нашел пони, который крепко спал. Жан помог ему проснуться и запряг его. Коляска стояла тут же под навесом. Затем он снял свой воротничок и, позаимствовав полость с другой коляски, тихо поехал, правя сам, в жемчужную мглу. Его возлюбленная скрипка лежала рядом с ним; он ее заботливо уложил в футляр. |
|
|