"Оливия Уэдсли. Вихрь " - читать интересную книгу автора

Обед еще больше утешил Жана. Потом Аннет показала ему одно из своих
вечерних платьев, которое она принесла с собой, чтобы заштопать. Он помог ей
надеть его. Она очень похудела за последний месяц, и в своем газовом одеянии
казалась легким розовым существом, напоминая бледный лепесток цветка яблони.
Жан сказал, что она очень живописна. Он достал свою скрипку и сыграл ей
несколько мелодий - странные, причудливые звуки, полные обрывков
вдохновения. Она, импровизируя, подбирала к ним па. Позже, когда Шальк дал
ей возможность вполне раскрыть свое дарование, эти простые ритмические
движения, на которые ее вдохновил Жан, доставляли ей бурю аплодисментов
всякий раз, когда она их исполняла. Танец жил в ней от рождения, а вместе с
ним и артистическое чувство движения, того правильного движения, которое
выражает и печаль, и радость и всякую смену чувств. Но в девятнадцать лет
это еще спало в ней; она была просто красивой девушкой, с очень сценичной
фигурой и поразительной легкостью ног во время танца. Жан смутно чувствовал
ее талантливость, но у него не было времени подумать о ней, как об артистке.
Она была только красивой девушкой, обожавшей его.
Последний час перед отъездом они провели, сидя вместе в одном кресле у
окна. Бледный месяц высоко над домами плыл сквозь тучи. Ночь была светлая и
совсем тихая.
- Dis que tu m'aimes, - сказала Аннет тоненьким голоском.
Она выучила несколько любовных фраз на французском языке. Это было все,
что она знала на языке своего любовника.
Жан тихо напевал арию из "Манон".
- Je t'aime, - сказал он, гладя ее волосы. Она опустилась на колени
около него.
- Скажи это так, чтобы я почувствовала, что я тебе дороже всего на
свете.
Ее голос задрожал и замолк. Она взывала к чувству, которого не было, и
она это знала. Хотя она не сознавалась себе в этом, это заставляло ее
глубоко страдать. Она пылко сжимала тонкие руки Жана. В полутьме ее лицо
казалось белее обычного, а глаза и волосы совсем черными. Она старалась
вытянуться, чтобы заглянуть ему в лицо.
- Сердце мое, я тебе все отдала. Поклянись, что ты будешь мне верен.
Поклянись, как клялся в первую ночь, что, когда я вернусь через три
месяца... - последние слова она прошептала ему на ухо и, обвив его руками,
привлекла к себе.
Он прижал свою худую щеку к ее мягким волосам и, притянув ее лицо,
поцеловал с жаром. Она отпустила его и, прижавшись к его ногам, стала
жалобно всхлипывать. Жан, очнувшись от своих грез, снова склонился к ней.
- Моя милая! Глупенькая, крошка! Что случилось? Что с тобой? Я люблю
тебя, чего ты еще хочешь?
Он нежно утешал ее, ласково подтрунивая над ней, пока она не
рассмеялась вместе с ним.
Он проводил ее до вокзала. Выходя из маленькой комнатки, которую Аннет
сделала такой уютной, он ощутил чувство одиночества. Но, когда он увидел
гигантскую красную афишу со своим именем, изображенным черными буквами в три
фута, все сентиментальные воспоминания испарились сразу. Он слегка толкнул
локтем Аннет, и она, сраженная собственным ничтожеством, стала радоваться
вместе с ним и указывать с гордостью на афишу другим актерам труппы.
Шальк, красивый мужчина лет сорока, кивнул Жану. У него была любезная