"Маргарет Уэйс и Трейси Хикмэн. Битва близнецов (Трилогия легенд-2)" - читать интересную книгу автора

уже совершила".
- Карамон, - позвала она негромко, - Карамон, проснись! Надо...
- Что?! - Карамон стремительно сел, и его рука непроизвольно дернулась к
рукоятке меча, которого у него не было. Карие глаза воина остановились на
Крисании, и та, с облегчением и тревогой одновременно, поняла, что гигант
видит. Впрочем, взгляд его оставался бесстрастным и пустым, словно Карамон не
узнал жрицу. В следующее мгновение исполин быстро оглядел комнату.
Взгляд его вдруг помрачнел, на скулах шевельнулись желваки, и Крисания
поняла, что гигант все вспомнил. Карамон холодно смерил ее взглядом. Жрица
попыталась было что-то сказать - извиниться или объясниться, - но не успела.
- Госпожа Крисания, - с внезапной заботой в голосе воскликнул Карамон и,
сняв с себя штору, протянул ее жрице, - здесь холодно. Набрось это на себя.
Прежде чем Крисания успела возразить, Карамон набросил пыльную, но теплую
ткань ей на плечи. Жрица успела заметить, что взгляд его скользнул по телу
Рейстлина, равнодушно и без малейшей задержки, словно того и вовсе не
существовало.
Крисания схватила Карамона за руку:
- Карамон, он спас нам жизнь. Он прочел заклинание, и те ужасные твари,
что обитают здесь, оставили нас в покое!
- Просто они признали в нем своего! - Карамон опустил глаза и попытался
высвободить руку, но Крисания держала его крепко.
- Можешь убить его, - сказала она гневно, - пока он беззащитен и слаб.
Правда, если ты сделаешь это, мы тоже погибнем, но ведь ты собирался
расправиться с ним, чего бы это ни стоило!
- Я не могу убить его. - Карие глаза Карамона были спокойны и чисты, и
Крисания отметила про себя, насколько они с братом все же похожи. - Давай будем
честны друг с другом, Посвященная, - если я попытаюсь убить его, ты снова
ослепишь меня.
Он рывком освободил руку.
- По крайней мере, хоть один из нас должен видеть...
Крисания почувствовала, что щеки ее запылали от стыда и гнева, ибо в
горьких речах Карамона ей послышалось эхо слов Лоралона. Гигант тем временем
быстро поднялся на ноги.
- Я разожгу огонь, - сказал он сурово, - если только, - он махнул рукой, -
друзья моего братца позволят мне это.
- Надеюсь, позволят, - ответила Крисания не менее сурово и тоже встала. -
Они... они не тронули меня, когда я ходила за шторами.
Карамон внимательно поглядел на нее, и Крисания впервые подумала о том,
как она выглядит после всех этих передряг - с ветхой бархатной портьерой на
плечах, в изорванном белом платье, испачканном кровью, сажей и пылью. Рука
жрицы непроизвольно поднялась, чтобы поправить волосы. Некогда гладко
причесанные и уложенные вокруг головы, теперь они, грязные и спутанные, висели
как попало, закрывая ей глаза. На щеках Крисания чувствовала грязные разводы от
недавних слез и сухую коросту запекшейся крови.
Стараясь сохранить достоинство, жрица провела ладонью по лицу и попыталась
сделать что-нибудь с волосами, но все было тщетно. Осознав, как глупо она,
должно быть, выглядит, и рассердившись пуще прежнего из-за сочувственного
взгляда Карамона, Крисания судорожно вздохнула и попыталась взять себя в руки.
- Итак, я уже не та холодная мраморная дева, которую ты когда-то встретил,
- твердо сказала она. - Так же, как и ты больше не тот забулдыга, который не