"Маргарет Уэйс, Трейси Хикмен. Стражи Утраченной Магии ("Камень владычества" #2)" - читать интересную книгу автора

богам. Его плоть становилась одной из стихий, связанных с его расой. Владыки
из числа людей превращались в камень. Эльфы растворялись в стихии воздуха,
орки - воды, а дворфы - огня. По завершении чуда Трансфигурации Владыка
вновь оживал и становился более возвышенным, ибо общался с разумом богов. В
награду за верность Владыка получал удивительные магические доспехи. Они
давались ему также и для защиты слабых и немощных, которых он поклялся
оберегать.
Доспехи наделяли каждого Владыку различными дарами: магии, силы,
мудрости, понимания. Дары эти не были одинаковыми, а соответствовали
характеру и особенностям Владыки или Владычицы и той жизни, которую они
намеревались вести после Трансфигурации. Богам о любом человеке известно
больше, нежели ему самому; они способны заглянуть к нему прямо в сердце, а
люди далеко не сразу понимают, почему получили именно такой дар богов. Боги
знали, что Густаву предстоят в жизни долгие поиски. Они даровали ему
способность ощущать присутствие магии. Обычно этим искусством владели лишь
те, кто магии обучался специально. Но сведущим в магии Густав так и не стал,
поскольку она не являлась его жизненным предназначением.
Хотя Владыке Густаву была доступна лишь магия его доспехов, он умел
чувствовать ее проявление, как оркский моряк умеет чувствовать
приближающуюся бурю, а собака - землетрясение. Густав остановился, чтобы
добыть огонь и зажечь свой фонарь. Фонарь этот называли "потайным". Такие
фонари всегда были в большом почете у воров, поскольку имели особую железную
шторку. Когда ее поднимали, фонарь давал свет, когда опускали - железка
надежно скрывала горящий фитиль. Густав посветил фонарем по сторонам, однако
ничего не увидел.
Он ощущал присутствие магии, чувствуя ее буквально на кончике языка.
Это было наиболее точным ощущением, возникающим у Густава, когда он
соприкасался с магией. Ощущение не было отталкивающим. Оно не наполняло рот
нестерпимой горечью, возникавшей при столкновении с мрачной, проклятой
магией Пустоты. И вместе с тем магия гробницы имела привкус угрозы. Она как
бы предупреждала Густава: уходи, пока не поздно, и не вздумай углубляться в
проход.
Подняв фонарь, Густав сделал еще несколько осторожных шагов, освещая
стены прохода, а также пол и потолок. Пеквеи искусно владели магией Земли, в
особенности магией камней. Камни, разложенные по кругу, нередко защищали
шатры пеквеев. Скорее всего, такие же камни они заложили в стены прохода и
закопали в пол.
Однако поиски ничего не выявили. Стены были просто земляными, без
малейших следов украшений. Густав не заметил ни одного, даже маленького
камешка. Значит, гробницу охраняла какая-то иная, не пеквейская, магия.
С каждым новым шагом ощущение опасности и дурные предчувствия
становились все сильнее. Густав достал из ножен меч. Возможно, дух покойного
баака все еще обретался здесь, вынужденный стеречь загадочный предмет,
который баак берег всю свою жизнь. Возможно, то был даже не дух баака, а
нечто более зловещее и угрожающее. Старые гробницы притягивают разных
существ: и облаченных в плоть, и бесплотных.
Освещенная солнцем часть прохода осталась позади. Теперь Густав мог
надеяться только на свет своего фонаря. Проход тянулся дальше, чем
предполагал рыцарь, и дальше, чем требовалось для гробницы, если учесть
размеры кургана. Либо проход должен был оканчиваться усыпальницей баака,