"Маргарет Уэйс, Трейси Хикмэн. Архивы драконов" - читать интересную книгу автора

меня становилось спокойнее, чего давным-давно не бывало.
Все четверо сидели за отдельными столиками. Конечно, ведь они небыли
друг с другом знакомы - разве только понаслышке. Каждый, или каждая,
спокойно ел и пил, не выставляя себя напоказ. Им это было ненужно. Они были
лучшими. Но хотя губы их ничего не произносили, занятые горьким элем, столь
известным в этих местах, глаза не бездействовали: оценивая друг друга и
наблюдая, как их оценивают другие. Я был рад, что каждому понравилось то,
что он или она увидели. Мне не хотелось, чтобы члены группы сорились.
На самом видном месте сидел Орин - маленького роста, но большой
храбрости. В этих местах он знаменит умением обращаться с топором, но этим
славиться большинство гномов. Его топор - Шипокол - лежит перед ним на
столе, где он может и следить за ним взглядом, и погладить рукой. Настоящий
талант Орина проявляется под горой, говорят, он облазил больше драконьих
пещер, чем любой другой из когда-либо живших гномов. И он ни разу не
заблудился ни на пути туда, ни (что гораздо важнее) на пути обратно. Многие
охотники за сокровищами обязаны жизнью - и где-то третьей частью клада -
своему проводнику, Орину Темному Провидцу.
Рядом с гномом расположилась за лучшим в "Горьком эле" столом женщина
несказанной красоты. Волосы ее длинны и черны, как безлунная ночь; ее глаза
пили души мужчин, как гном пил пиво. Завсегдатаи трактира - жалкий сброд,
неудачники - вились бы вокруг нее, как мухи, вывесив языки, как собаки, если
бы не ее платье.
Она была хорошо одета, поймите меня правильно. Одежда ее была из самого
тонкого и дорогого бархата во всей стране, голубой шелк который сиял в свете
огня. Серебряная вышивка шла по краю рукавов и подола, что отпугивало
любителей сорвать поцелуй или ущипнуть за щеку, - пентаграммы и звезды,
переплетающиеся круги и тому подобное, одним словом, чародейские знаки. Ее
взгляд встретился с моим, и я поклонился чародейке Аланде, прибывшей из
своего чудесного замка, затерянного в Лесах Голубого Тумана.
Около двери - как только можно ближе к дверям, но в то же время
оставаясь в трактире - расположился один из четверых, которого я неплохо
знал, поскольку именно я повернул ключ в камере его темницы, выпуская его на
свободу. Он был худ и проворен, копна рыжих волос и зеленые жуликоватые
глаза так очаровывали вдовушек, что они охотно расставались со своими
сбережениями, да еще и любили его за это. Его тонкие пальцы могли
проскользнуть и выскользнуть из кармана так же быстро, как его нож мог
отрезать кошелек с пояса. Он был хорош, так хорош, что попадался нечасто. Но
однажды Рейнард Искусник совершил одну маленькую ошибку. Он попытался
стащить кошелек у меня.
Прямо напротив Рейнарда, у другой стены зала - темный уравновешенный
свет в чешуйках мироздания, - сидел человек с благородной осанкой и
непреклонным выражением лица. Завсегдатаи тоже оставили его в одного из
уважения к длинному, сверкающему мечу и надетой поверх доспехов накидке со
знаком серебряной розы. Эрик Гладкий Камень, Рыцарь Розы, благочестивый
паладин. Я был столь же удивлен, увидев его, как и обрадован. Я послал своих
вестников в Башню Верховного Жреца, умоляя рыцарей о помощи, и знал, что они
откликнутся - они были связаны долгом чести. Но они прислали мне лучшего из
них. Все четверо были лучшими, самыми лучшими. Я посмотрел на них и
почувствовал благоговейный трепет и почтение.
- Пора закрываться на ночь, Мирианна, - сказал я, обращаясь к