"Ян Вайсс. Дом в тысячу этажей (Роман) (Сборник 'Дом в тысячу этажей') " - читать интересную книгу автора

Мюллер-дом, держись!
Он быстро простился с молодым стариком и вошел в клеть. Как только
захлопнулась железная решетка, он почувствовал дрожь. Пол как бы начал
проваливаться - Броку почудилось, что он летит в пропасть. Он зажмурился. От
резкого падения голова закружилась, едва не лопаясь от боли. Петр Брок
потерял сознание.


VII. И снова снится желтый огонек. Окна и люди. Трактир "На краю света".
Продавец снов.

Падая, он вновь увидел тот же тягостный, жуткий сон. Желтый огонек в
черепе мерцает неверным светом. Освещает огонек только себя да золотистый
ореол пыли вокруг. Броку мерещится, будто он, сверявшись клубком, спрятав
голову в коленях, лежит в сыром, промозглом бараке. Он откидывает с лица
серый балахон, глаза привыкают к темноте: словно сквозь дымку видны
перекрещивающиеся над головой, покрытые трещинами балки. А на висячей
площадке, тесно прижавшись друг к другу, чтобы согреться, на правом боку
лежат люди. Но он - уже не звено этой цепи, он лежит напротив, у разбитого
окна, подернутого бельмом инея. Ему холодно. Поэтому он снова натягивает
балахон, снова сворачивается клубком, кутаясь в темноту, которая может
означать и ночь, и день...
Петр Брок очнулся от резкого толчка, открыл глаза - и в ту же секунду
мучительное видение исчезло. Как долго он спал? Он встал с пола и, сразу же
вспомнил вчерашний день, судорожно ухватился за железную решетку клети
словно желая в этой реальности спастись от страшного сна с желтым огоньком в
пустом черепе. Будущее - вот что отчаянно его влекло, он еще раз поздравил
себя с тем, что невидим, и выскочил из клети.
Пройдя коридор, Брок поднялся по лестнице, открыл железную калитку и...
очутился на улице. Два ряда домов, магазины, тротуары. Недоставало лишь
одной весьма существенной детали, даром что на нее, как правило, не обращают
внимания, - неба. Вместо неба высоко над головой виднелся романский свод,
отлитый из цельного стекла Под ним, как солнце в зените, ослепительно снял
огромный белый шар.
Окна и люди. Бесконечные вереницы окон и людей... Окна безмолвные и
орущие, перепуганные и плачущие, таинственные и зевающие от скуки - окна,
окна, окна. Они подмигивают, манят, хохочут, грустят. А подними толпа.
Яркая, бурлящая, суматошная толпа. Все племена и народы смешались в этом
круговороте, меняются цвета одежды, лиц, глаз, волос, тысячеустый гомон
гулко разносится вокруг, словно разом играют все трубы органа.
Броку мнится, что эти суетливые и кричащие люди, как фальшивое небо и
солнце над головой, неправдоподобны, не реальны, призрачны. Щеки мужчин либо
гладко выбриты, либо украшены бородами самых причудливых форм, но Брок не
может отделаться от впечатления, что бороды боль шей частью не настоящие, а
приклеенные. Одни слишком уж нарочито веселятся и бессмысленно хохочут.
Другие куда-то торопятся, озабоченные и испуганные. Вон китаец крадется под
окнами, кого-то выслеживая. Чуть дальше мелькает физиономия преступника с
черной повязкой на глазу. За прикрытой дверью прозвучал выстрел, но никто
даже не обернулся. Пошатываясь, бредет матрос в черно-желтой безрукавке, с
лицом, изъеденным оспой, горланит пьяную песню. Три полуголых типа в черных