"Герберт Уэллс. Война в воздухе" - читать интересную книгу автора

одобрительным гулом попятились. Брезент, как балдахин, повис над горящим
мотоциклетом, а затем опустился и плотно придавил его.
- Давно бы нам так!-пыхтел Грабб.
Настал момент торжества. Пламя исчезло. Каждый, кто сумел, наступил на
край брезента. Берт прижимал свой угол обеими руками и ногой. Брезент
надулся в середине, словно стараясь сдержать бушевавший в нем восторг.
Затем, не в силах подавить самодовольства, вдруг расплылся в огненной
улыбке. Он действительно словно рот раскрыл и хохотал языками пламени.
Красный отсвет заиграл в защитных очках владельца брезента. Все отпрянули.
- Спасайте коляску! - крикнул кто-то, и начался последний этап битвы.
Но отцепить коляску не удалось, ивовые прутья вспыхнули, и она сгорела
последней. Все притихли. Бензин почти догорел, плетеная коляска трещала и
стреляла искрами. Толпа образовала круг, состоявший из критиков, советчиков
и второстепенных персонажей, не игравших в происходящем почти никакой роли.
В центре круга скучились главные действующие лица, разгоряченные,
опечаленные. Какой-то дотошный юноша, знаток мотоциклетов, атаковал Грабба и
все пытался доказать ему, что несчастья могло б и не случиться. Грабб
оборвал его и не стал слушать. Тогда юноша выбрался из толпы и принялся
втолковывать приветливому господину в шелковом цилиндре, что когда люди
ездят на мотоциклетах и совсем в них не разбираются, они сами во всем бывают
виноваты.
Пожилой господин слушал его довольно долго и вдруг, просияв, сказал:
- Я совершенно глух... Пренеприятные эти машины... Тут всеобщее
внимание привлек к себе какой-то розовощекий человек в соломенной шляпе.
- Я спас переднее колесо, - заявил он. - Эга шина тоже загорелась бы,
если б я не крутил все время колесо.
Все согласились с ним.
Уцелевшее переднее колесо с шиной все еще медленно вращалось над
почерневшими искореженными останками мотоциклета. В нем чудились то
подчеркнутое достоинство, та безупречная респектабельность, которые отличают
сборщика квартирной платы от обитателей трущоб.
- Колесо-то стоит целый фунт, - не унимался розовощекий, - я все время
и крутил его.
С юга прибывали все новые зрители, и каждый спрашивал, что случилось.
Грабб начал злиться. Но в направлении Лондона толпа стала редеть, -
свидетели происшествия один за другим трогались в путь на своих различных
машинах с видом зрителей, недаром потративших деньги. Их голоса замирали в
темноте, и было слышно, как некоторые смеялись, вспоминая какой-нибудь
особенно забавный момент.
- Боюсь, что мой брезент немного пострадал, - сказал учтивый владелец
автомобиля.
Грабб согласился, что мнение хозяина в данном случае является решающим.
- Больше я ничем не могу быть вам полезен? - осведомился учтивый
господин, быть может, с оттенком легкой иронии.
Берт встрепенулся.
- Послушайте, - сказал он, - тут со мной барышня. Если она не поспеет к
десяти, ее не впустят в дом. Понимаете? Все мои деньги были в кармане
пиджака, он еще догорает в этой куче, и до них не доберешься. Клафем вам по
пути?
- Все пути ведут в Рим, - ответил учтивый господин и повернулся к Эдне.