"Герберт Уэллс. Препарат под микроскопом" - читать интересную книгу автора

руках начали выходить студенты. Некоторые сразу прошли к своим столикам, а
несколько человек собрались в кучку у самой двери. Это была чрезвычайно
разношерстная публика, так как, пока Оксфорд и Кембридж упорно противились
робким предложениям допустить в их стены представителей низших классов.
Колледж оф Сайенс успел на много лет опередить Америку и в социальном
отношении представлял собой весьма пеструю картину; кроме того, колледж
пользовался большой популярностью и, раздавая стипендии еще более щедро,
чем шотландские университеты, широко открывал свои двери студентам всех
возрастов и состояний.
На этом курсе был двадцать один студент, но многие задержались в
лекционном зале, чтобы задать вопросы профессору, срисовать с доски
диаграммы, пока их не стерли, или получше рассмотреть препараты, которые
демонстрировались на лекции. В числе девяти человек, вошедших в
лабораторию, были три девушки; одна из них, миловидная, хрупкая блондинка
в очках, одетая в зеленовато-серое платье, остановилась у окна,
всматриваясь в туман, а остальные две, здоровые, некрасивые девицы,
развернули и надели коричневые полотняные передники, в которых они обычно
препарировали. Двое мужчин также прошли к своим местам - бледный
чернобородый человек, бывший портной, и красивый, румяный юноша лет
двадцати, в хорошо сшитом коричневом костюме - молодой Уэддерберн, сын
известного окулиста Уэддерберна. Остальные столпились у дверей лекционного
зала; крошечный горбун в очках уселся на гнутый деревянный табурет, двое
других - невысокий молодой брюнет и светловолосый юноша с красным лицом -
прислонились к фаянсовой раковине, а четвертый остановился против них;
он-то и говорил больше всех.
Фамилия его была Хилл. Это был крепко сколоченный двадцатилетний парень
с бледным лицом, темно-серыми глазами, волосами неопределенного цвета и с
крупными неправильными чертами лица. Он глубоко засунул руки в карманы и
разговаривал слишком громко. Воротничок у него был обтрепан и плохо
накрахмален, костюм явно куплен в магазине готового платья, а на одном
башмаке сбоку, у самого носка, красовалась заплата. Разговаривая и слушая
собеседников, он непрестанно оглядывался на дверь лекционного зала. Они
обсуждали неутешительный вывод только что прослушанной лекции, завершающей
курс "Введение в зоологию". "Выйти из яйца, чтобы создать яйцо, - вот
единственный смысл существования высших позвоночных", - меланхолически
закончил лектор, изящно закруглив, таким образом, свой беглый очерк
сравнительной анатомии. Горбун в очках с шумным восхищением повторил эти
слова, адресуясь к светловолосому студенту и подстрекая его начать одну из
тех бестолковых, расплывчатых и всеобъемлющих дискуссий, которые почему-то
так милы сердцу всякого студента.
- Быть может, таково и наше предназначение, - ответил светловолосый,
принимая вызов. - С точки зрения науки. Но ведь есть нечто превыше ее.
- Наука - это знание, приведенное в систему, - безапелляционно сказал
Хилл. - Идеи, которым нет места в системе, никому не нужны. - Он сам не
понимал, дельная это мысль или глупость, пока не убедился, что слушатели
приняли его слова всерьез.
- Никак не возьму в толк, - сказал горбун, обращаясь ко всем сразу, -
каковы взгляды Хилла: материалист он или нет.
- Превыше материи есть только одно, - не задумываясь, ответил Хилл,
уверенный, что на этот раз попадет в точку; кроме того, он чувствовал, что