"Герберт Уэллс. Игрок в крокет" - читать интересную книгу автора

Он помолчал, видимо, подыскивая слова.
- Вы заболели? - попытался я прийти к нему на помощь. - Почему вы
оставили клинику, не кончив курса? Простите, что я задаю вопросы, но вы не
похожи на человека, который мог бы провалиться на экзаменах.
- Я не провалился. В сущности, во мне честолюбия даже больше, чем
следует. Вероятно, я слишком напряженно работал. И слишком много размышлял
над различными вопросами. Политикой я интересовался живее, чем большинство
наших студентов-медиков. Меня очень волновали вопросы общественной
справедливости и вопрос о войне. О войне - особенно. Я работал сверх сил.
Возможно, у меня были слишком тяжелые переживания. Да... да, это
несомненно. В конце концов утренняя газета могла так меня взбудоражить,
что я целый день не в состоянии был работать.
Надо сказать, что нервы мои были в постоянном напряжении с самого
начала учебы. Признаю это. Я не любил анатомировать; не любил всех этих
больных в палатах. Одно возбуждало во мне жалость, другое ужасало.
Я согласился с ним.
- Медицина и меня всегда приводила в ужас. Я бы этого не вынес!
- Но ведь врачи необходимы людям, - возразил он.
- Во всяком случае, я не стал бы врачом. За всю свою жизнь я видел не
больше трех покойников, да и те мирно лежали в постели.
- Ну, а на дорогах? Когда ездишь на автомобиле, вечно видишь ужасные
зрелища.
- Мы никогда не ездим в автомобиле. Все здравомыслящие люди от этого
отказались.
- Вы, как я вижу, с детства избегали уродливых сторон жизни. Ну, а я
нет. Я сразу очутился в самой ее гуще, когда избрал медицину. Я думал о
добре, которое мог сделать, и никогда не думал о мрачных сторонах
действительности. Вы избежали этого. Я же сперва не пытался избежать, а
потом отступил. Когда я приехал в те места, у меня было такое чувство, что
я убежал от жизни. Там, говорил я себе, никогда не будет ни войны, ни
бомбежки. Там я смогу прийти в себя. Там будут только обыкновенные
больные, которым я смогу оказать действительную помощь. Каиново болото
лежит в стороне от больших дорог. Там не будет даже пострадавших от
автомобильных катастроф, на которых порой жутко смотреть. Вы меня
понимаете? Каиново болото казалось мне лучшим местом на свете, и мне было
приятно приехать туда летом, когда распускаются полевые цветы, когда
порхают сотни бабочек и стрекоз и всюду щебечут птицы, а по реке плавают
удобные лодки, на которых приезжают туристы и рыболовы с семьями. Я
рассмеялся бы, если бы мне сказали, что я попаду в страну привидений!
Я принял все меры, чтобы успокоить нервы. Я не выписывал газет. Я
довольствовался краткими еженедельными обозрениями с диаграммами вместо
иллюстраций. Я не раскрывал книг, написанных после Диккенса.
Местные жители показались мне вначале туповатыми и скрытными, но
добродушными. Ничего подозрительного я в них тогда не заметил. Старик
Роудон, викарий церкви Святого Креста в Слэкнессе, стоявшей на краю
равнины, рассказал мне, что жители, спасаясь от лихорадки, потихоньку
злоупотребляют наркотиками и что он склонен считать их дружелюбие
притворным. Я сразу же после приезда пошел засвидетельствовать ему свое
почтение. Это был пожилой человек, туговатый на ухо; в Слэкнесс он
переехал по болезни, поменявшись с другим священником. Церковь и его дом