"Марта Уэллс. Колесо Бесконечности" - читать интересную книгу автора

вышла монахиня в синем облачении с фонарем в руках. В свете фонаря стало
видно ее морщинистое лицо и выцветшая татуировка на бритой голове.
- Ах, сестра, - сказала она, - твои друзья предупредили, что мы должны
ожидать тебя. Мы не можем предложить многого - большинство путешественников
здесь не останавливается, - но мы рады гостям...
Маскелль откинула с лица спутанные пряди волос и сказала:
- Барима, это же я.
Старая женщина остановилась, присматриваясь к Маскелль, и сощурила
глаза, словно пытаясь разглядеть остатки татуировки, почти невидимые под
волосами.
- Дитя мое, это и вправду ты, - проговорила она наконец, поставила
дрожащими руками фонарь на землю и подошла, чтобы обнять Маскелль.
Маскелль сдерживалась изо всех сил, чтобы не прижаться к старой
монахине слишком крепко; она чувствовала, как глупые слезы жгут ей глаза, и
злилась на себя за это. Барима казалась легкой и хрупкой, как стебелек
высохшей травы.
- Мне пришлось явиться сюда, Барима, - сказала она. - На дороге было
небезопасно. - Маскелль рассмеялась, хотя ничего смешного в этом не было. -
Как ты думаешь, он не станет возражать?
Барима отодвинулась от нее, улыбаясь и качая головой.
- Если он останется недоволен, он наконец даст нам ответ - так или
иначе. - Риан распрягал быков, и старая монахиня махнула ему рукой жестом,
охватившим и всех остальных, уже прошедших на территорию монастыря: - Мы
рады всем твоим спутникам.
Старая Мали вышла из ворот и забрала у Риана сбрую и повод быка; когда
тот попытался ей помочь, старуха оттолкнула его. Барима взяла Маскелль за
руку и повела ее к храму.
Все вокруг было залито светом: были зажжены все фонари, установленные
на колоннах вокруг платформ, на которых высились святилища. В их сиянии был
ясно виден розовато-серый камень стен и филигранная резьба на нем. Вдоль
всех зданий в три ряда тянулись изображения переплетенных женских тел,
тигров, попугаев; особенно богато были украшены двери. Группы сидящих
статуй - людей с головами обезьян, еще одной инкарнации Карающего,
выглядевших одновременно и гротескно, и загадочно - охраняли небольшой
открытый дворик посередине. В мерцающем свете фонарей фигуры казались
удивительно живыми. На утоптанной площадке перед кельями Фирак давал
импровизированное представление с маленькой куклой на веревочках. Вокруг
него собралась группа любопытствующих монахов и монахинь. Маскелль с
облегчением подумала, что почти все они слишком молоды, чтобы помнить ее.
Они совсем не казались недовольными тем, что их отдых был нарушен; впрочем,
служители Кошана были привычны к тому, чтобы обходиться без сна, - этого
требовали многие обряды. На низкой стенке сидела Киллия, держа на руках
дочку. Малышка явно чувствовала себя гораздо лучше и с любопытством
разглядывала бритые головы, разноцветную татуировку и синие одежды монахов
и монахинь.
- Ты устала, - сказала Барима, поднимая глаза на Маскелль. - У нас
будет время поговорить утром. - Она посмотрела на собравшуюся вокруг Фирака
группу и покачала головой. - Я отправлю их всех спать. У нас нечасто бывают
посетители и уж тем более чужеземцы с такими интересными игрушками. Ты
пойдешь бодрствовать в храм?