"Марта Уэллс. Город костей" - читать интересную книгу автора

было получше, а ниже располагались давильщики масла из оливок, свечники,
продавцы угля, торговцы хной, малахитовым порошком, краской для век и
средствами для очищения крови. Почти у всех большая часть рабочего дня
уходила на перебранку с соседями по Аркадам.
Дела сейчас шли не слишком бойко. Несколько дилеров шлялись по
Аркадам, вынюхивая, нет ли чего по их части, явились мусорщики с Седьмого
яруса с корзиной всякого барахла, которую Сагай и Хет перерыли сверху
донизу. Результаты этой работы Сагай использовал в качестве наглядного
пособия для обучения Илин. Никаких темных дельцов с ценными, но
неизвестного происхождения вещами на горизонте не возникало. Впавший в
уныние Хет прислонился головой к камню и почесывал живот, как обычно
сожалея (это бывало всегда, когда бессмысленное ожидание
хоть-чего-нибудь-интересненького становилось невыносимым), что он не выбрал
себе другую профессию.
Взять хотя бы эту книгу Сонета Риатена времен Выживших. Вот это
действительно редкость, особенно со всеми рассуждениями о душах людей с
Запада и Западных Вратах Неба. Интригующая редкость, да притом еще во
многом отличающаяся от другого текста на Древнем письме, который ему
удалось прочесть в оригинале, хранившемся в Анклаве крисов, и который, как
говорили, был единственным дошедшим до этих дней произведением
мага-философа, Древнего создателя крисов во время возникновения Пекла. О
самих-то магах в том тексте говорилось мало, а больше рассказывалось, как
много тревожных дней провели они в изготовлении магических составов,
необходимых для трансформации, и о долгой работе на колоссальной волшебной
машине, которая производила дистилляцию этих веществ.
Хет знал: сохранившийся у крисов текст точен, ибо сам видел машину,
вернее, то, что от нее осталось, - куски мертвого мифенина, покрытого
стершимися надписями на Древнем письме, все еще прекрасные образчики
спиралей из золотой и серебряной проволоки, сплавленные в нелепые обломки
или обгорелые до неузнаваемости, и все это засыпанное осколками стекла
Древних. Обломки были раскиданы по пещерам и проходам самых нижних уровней
Анклава. Из текста следовало, что магическая машина разрушилась сама по
себе сразу же после того, как были изготовлены последние порции эссенции,
убив при этом множество магов. Выжившие согласились попробовать эссенцию,
хотя и не верили в ее действие - во всяком случае, до того, как у них
начали рождаться первые дети.
А дальше текст становился тусклее песка пустыни: он касался линий
скрещивания, бесконечно возвращаясь к важности продолжения работы, начатой
древними магами и к тому, что магии не все под силу, а потому потомки
первых родившихся детей-крисов обязаны приложить все силы, чтобы эту работу
завершить; и так далее, и так далее. Автор просто помешался на этой теме,
что вовсе не удивительно, решил Хет, если бедняга застрял в Анклаве,
окруженном со всех сторон пламенем Пекла, где и поговорить-то было не с
кем, кроме перепуганных Выживших-родителей, их мяукающих новорожденных и
кучки бормочущих магов-философов, которые небось воображали себя чем-то
вроде богов.
Голос Сагая вернул Хета к действительности. Тот говорил, заканчивая
урок:
- Вот все, что я могу показать тебе на их этой дерьмовой коллекции.
Остатки он придвинул к Хету, который снова принялся лениво ворошить