Глава 19.ОСЕЛ

В течение двух недель Софи проявляла удивительное благоразумие и не совершила ни одного проступка. Поль утверждал, что она ни разу не вспылила, няня поражалась ее послушанию. Мама видела, что Софи перестала лениться, говорила только правду и даже не стремилась полакомиться сверх меры, что всегда ей было свойственно.

Г-же де Реан хотелось вознаградить девочку за хорошее поведение, но она не знала, какой подарок доставит Софи наибольшее удовольствие. Из затруднения ее вывел случайно услышанный разговор между Полем и Софи, когда те играли перед домом.

ПОЛЬ (утирая лицо)

— Уф! Как жарко! Немыслимо! Я просто об¬ливаюсь потом.

СОФИ (тоже утирая лицо)

— Я тоже. А сделали мы совсем не так

много. ПОЛЬ

— У нас очень маленькие тачки.

СОФИ

— А если взять большую огородную тачку, тогда дело быстрее пойдет?

ПОЛЬ

— У нас не хватит сил ее тащить. Я однажды попробовал. С огромным трудом мне удалось ее сдвинуть с места, но как только я попытался ее повезти, она опрокинулась и вся земля высыпалась.

СОФИ

— Знаешь, так мы никогда не закончим наш сад. Прежде чем вскопать и посадить цветы, нам надо привезти не меньше сотни тачек с землей. А их нужно везти так издалека!

ПОЛЬ

— Ну, а что делать? Все это займет очень много времени, но в конце концов мы доделаем сад.

СОФИ

— Если бы у нас был ослик, как у Камиллы и Мадлен де Флервиль, и маленькая тележка. Вот тогда бы мы быстро справились с работой.

ПОЛЬ

— Это верно. Но осла у нас нет, значит нам придется выполнять работу осла.

СОФИ

— Послушай, Поль, у меня прекрасная мысль.

ПОЛЬ

— Ой! Если у тебя возникла «прекрасная мысль», значит мы натворим глупости!

СОФИ (нетерпеливо)

— Прежде чем издеваться, ты послушай. Сколько денег в неделю тебе дает тетя?

ПОЛЬ

— Один франк, но это и для развлечений и для раздачи бедным.

СОФИ

— Мне тоже дают один франк, так что на двоих у нас два франка в неделю. Давай копить деньги до тех пор, пока не сможем купить ослика и тележку.

ПОЛЬ

— Мысль была бы неплохой, если бы вместо двух франков в неделю у нас бы было двадцать, но, имея всего два франка, мы осла и тележку приобретем только через два года и при этом ничего не сможем давать бедным, что плохо.

СОФИ

— Если в неделю у нас два франка, то сколько в месяц?

ПОЛЬ

— Ну, точно не знаю сколько, но мало.

СОФИ (задумчиво)

— У меня еще одна идея. Давай попросим у мамы и у тети, чтобы они сейчас дали нам деньги, предназначенные для рождественского подарка.

ПОЛЬ

— Они не захотят.

СОФИ

— Давай попробуем.

ПОЛЬ

— Хочешь — проси. Я предпочту подождать и узнать, что тебе ответит тетя. Если она согласится, я тоже попрошу у моей мамы.

Софи побежала к маме, которая сделала вид, что ничего не слышала.

— Мама, — спросила она, — вы не могли бы подарить мне сейчас мой рождественский подарок?

Г-жа де РЕАН

— Твой рождественский подарок? Но его здесь не купишь. Его можно купить только после возвращения в Париж.

СОФИ

— Мне нужен не сам подарок, мама, а деньги вместо подарка.

Г-жа де РЕАН

— А зачем тебе так много денег? Если для бедных — скажи, я дам тебе обязательно. Ты знаешь, в этом случае я никогда не отказываю.

СОФИ (смущенно)

— Нет, мамочка, это не для бедных. Нам нужны деньги, чтобы купить осла.

Г-жа де РЕАН

— А для чего? СОФИ

— Нам он необходим, Полю и мне. Посмотрите, как я вспотела! А Поль еще больше. Это потому, что мы возим на тачках землю для нашего нового садика.

Г-жа де РЕАН (смеясь)

— И ты предлагаешь вместо себя впрячь в твою тачку ослика?

СОФИ

— Нет же, мамочка. Нам нужен не просто ослик, но еще и тележка. В нее мы впряжем ослика и привезем всю землю сразу.

Г-жа де РЕАН

— Должна признать, что у тебя разумная

мысль.

СОФИ (хлопая в ладоши)

— Я была в этом уверена. (Подбегает к окну и кричит) Поль! Поль!

Г-жа де РЕАН

— Подожди, идея, конечно, хорошая, но денег вместо рождественского подарка я тебе не дам.

СОФИ (удрученно)

— А как же нам быть? Г-жа де РЕАН

— Не волнуйся. Веди себя и впредь так же хорошо, как сейчас, и я куплю тебе ослика и тележку в самое ближайшее время.

СОФИ (прыгая от радости и обнимая маму)

— Какое счастье! Какое счастье! Мамочка, дорогая, спасибо! Поль, Поль! У нас будет и ослик и тележка. Иди сюда скорей!

ПОЛЬ (вбегая)

— Откуда? Откуда мы его возьмем?

СОФИ

— Нам мама подарит. Она велит его купить для нас.

Г-жа де РЕАН

— Да, я подарю вам обоим ослика. Тебе, Поль, в качестве награды за твою доброту и благоразумие, а тебе, Софи, чтобы поощрить тебя в стремлении походить на кузена послушанием, кротостью и трудолюбием. Последние две недели ты меня очень радуешь. Пойдемте со мной к Ламберту. Мы объясним ему, чего хотим, и он купит осла и тележку.

Детям не надо было повторять дважды — они помчались вперед. Ламберт был во дворе. Он перемерял закупленный овес. Поль и Софи принялись ему объяснять в чем дело и сыпали словами с таким жаром, что Ламберт ничего не мог понять. Он только изумленно смотрел на них и на г-жу де Реан, которая, в конце концов вмешалась и все объяснила толком.

СОФИ

— Поезжайте сейчас же, Ламберт, прошу вас. Нам нужен ослик как можно скорей, до обеда.

ЛАМБЕРТ (смеясь)

— Ослик же не палочка, мадемуазель. Его просто так не найдешь. Я должен навести справки, продается ли где-нибудь поблизости ослик, поехать посмотреть, чтоб выбрать не упрямого, не кусачего, достаточно кроткого, не слишком юного и не очень старого.

СОФИ

— Сколько требований! Берите любого, Ламберт! Так будет быстрее.

ЛАМБЕРТ

— Ну нет, мадемуазель, первого попавшегося я брать не буду. Я не хочу вас подвергать риску. Он может вас искусать или лягнуть.

СОФИ

— Ха! Поль его утихомирит!

ПОЛЬ

— Ничего подобного, у меня нет ни малейшего желания иметь дело с ослом, который кусается и лягается.

Г-жа де РЕАН

— Предоставьте Ламберту возможность все сделать так, как он считает нужным. Увидите, он прекрасно выполнит ваше поручение. Ламберт знает, что нужно выбрать и трудов своих не пожалеет.

ПОЛЬ

— А тележка, тетя? Где взять такую маленькую тележку, чтобы в нее можно было запрягать

осла?

ЛАМБЕРТ

— Не беспокойтесь, господин Поль! Пока каретник изготовит нужную, я вам дам свою, она для собачьей упряжи и вполне подойдет. Можете ею пользоваться сколько хотите.

ПОЛЬ

— Замечательно, Ламберт! Спасибо большое!

СОФИ

— Ну поезжайте же скорее, Ламберт! Скорее, прямо сейчас!

Г-жа де РЕАН

— Дай Ламберту возможность убрать овес. Если он его так и оставит посреди двора, его склюют куры и птицы.

Ламберт отнес мешки с овсом в глубь сарая и, видя нетерпение детей, сразу же отправился разыскивать и покупать осла.

Софи и Поль надеялись, что он очень быстро вернется с ослом на поводу. Они уселись перед домом и стали ждать. Время от времени они выбегали во двор посмотреть не идет ли Ламберт. По истечении часа дети пришли к выводу, что ждать — довольно скучное занятие.

ПОЛЬ (подметая дорожку)

— Софи, пойдем в сад, поиграем.

СОФИ (тоже подметая)

— А разве здесь нам скучно?

ПОЛЬ

— Да как-то совсем невесело, пойдем лучше в сад.

СОФИ

— Ну, а если Ламберт придет и приведет ослика, а мы не увидим?

ПОЛЬ

— Ну ладно, подождем, (продолжая подметать), только знаешь, это скучно!

СОФИ

— Ну, если тебе скучно — уходи! Я тебя не держу. Я могу и одна подождать.

ПОЛЬ (после некоторого колебания)

— Я ухожу. Слишком глупо терять целый день в ожидании. Если Ламберт приведет осла, мы тотчас это узнаем, он наверняка сразу же придет к нам в сад. А если он долго не вернется, какой смысл нам здесь скучать?

СОФИ

— Идите, идите, сударь, я вас не задерживаю.

ПОЛЬ

— Ох, ты вечно обижаешься, сама не зная из-за чего! Всего доброго, мадемуазель ворчунья, встретимся за обедом.

СОФИ

— Всего доброго, плохо воспитанный, противный, нетерпеливый господин!

ПОЛЬ (раскланиваясь насмешливо)

— Всего доброго, кроткая, терпеливая, любезная мадемуазель Софи!

Софи кинулась к Полю, чтобы его стукнуть, но, предвидя это, мальчик помчался во весь дух. Отбежав на какое-то расстояние, он оглянулся, чтобы посмотреть, преследует ли его Софи и увидел, что девочка бежит за ним с палкой в руках. Поль побежал еще быстрее и спрятался в лесу. Софи, не найдя его, вернулась.

— Как удачно, что Поль удрал, а я его не догнала. Я бы могла его ударить и больно. А если бы об этом узнала мама, то не видать нам ни ослика, ни тележки. Когда Поль вернется, я его расцелую. Он очень хороший, но слишком часто меня дразнит.

Софи ждала Ламберта до тех пор, пока не прозвонил гонг к обеду. Расстроенная и рассерженная тем, что прождала напрасно, она пошла в дом. Поль, ожидавший ее в комнате, насмешливо осведомился:

— Ты весело провела время?

СОФИ

— Нет, мне было очень скучно. Ты был прав, что ушел. Ламберт не вернулся. Очень неприятно.

ПОЛЬ

— А я тебе говорил.

СОФИ

— Да, я знаю. Ты был прав, но все равно — это очень неприятно.

В дверь постучали. Няня крикнула: «Войдите!» Дверь открылась — появился Ламберт. Софи и Поль одновременно радостно воскликнули:

— А осел? Где осел?

ЛАМБЕРТ

— Никто не продает осла, мадемуазель. Я обошел все окрестности. Я был всюду, где можно, и ничего не нашел.

СОФИ (плача)

— Какое несчастье! Боже мой! Какое несчастье! Что же делать?

ЛАМБЕРТ

— Не надо так огорчаться, мадемуазель! Надо подождать. Конечно, мы найдем осла.

ПОЛЬ

— А сколько ждать?

ЛАМБЕРТ

— Неделю, а может и две. Завтра я пойду в город на базар. Может и найду там скотинку.

ПОЛЬ

— Скотинку? А кто это?

ЛАМБЕРТ

— Как? Вы такой умный мальчик и не знаете?

Скотинка — это осел.

СОФИ

— Ой, как смешно! Я тоже не знала.

ЛАМБЕРТ

— Век живи, век учись, мадемуазель! Я сейчас должен пойти к вашей маме, объяснить, что завтра утром поеду на базар за скотинкой. Всего доброго вам, барышня, и вам, сударь!

Ламберт ушел. Дети были огорчены, что он не купил осла.

— Возможно, придется очень долго ждать! — вздыхали они.

Утро следующего дня прошло в ожидании. Г-жа де Реан объяснила им, что очень часто бывает невозможно получить желаемое немедленно, но надо научиться ждать и не впадать в отчаянье, даже если вообще не удается получить то, что очень хочется. Дети соглашались с ней, но при этом продолжали вздыхать и с нетерпением ждали Ламберта. Наконец, Поль, стоя у окна, издали услышал: «Иа-иа-иа-а» — звук, который мог издавать только осел.

— Софи, Софи! — закричал он. — Слушай! Это осел кричит! Наверное, Ламберт ведет осла!

Г-жа де РЕАН

— Это же может быть осел, который просто пасется по соседству или идет по дороге.

СОФИ

— Мамочка, можно пойти посмотреть? Вдруг это Ламберт ведет скотинку.

Г-жа де РЕАН

— Скотинку? Что это за манеры? Только простолюдины называют осла скотинкой.

ПОЛЬ

— Это Ламберт нам сказал, что осла называют скотинкой и очень удивился, что мы этого не знали.

Г-жа де РЕАН

— Ламберт говорит, как принято в деревне. А вы живете среди образованных людей и не должны говорить так, как говорят простолюдины.

СОФИ

— Мамочка! Я опять слышу: «И-а, и-а!». Можно мы пойдем посмотрим?

Г-жа де РЕАН

— Идите, дети. Только не выходите на большую дорогу и не заходите за ограду.

Софи и Поль мгновенно исчезли, они побежали прямо через заросли травы и через лес. Мама кричала им вслед: «Не бегите через заросли — трава мокрая, не бегите через лес — уколетесь!». Они не слушали и очень быстро добежали до изгороди. По большой дороге Ламберт вел небольшого, но очаровательного ослика.

— Ослик! Ослик! Какое счастье! Спасибо, Ламберт! Спасибо! — кричали дети.

— Как он красив! — восхищался Поль.

— У него очень добрый вид, — радовалась Софи, — пойдем скорее, покажем его маме.

ЛАМБЕРТ

— Господин Поль, садитесь на осла, а мадемуазель сядет за вами. Я подержу его за холку.

СОФИ

— А если мы упадем?

ЛАМБЕРТ

— Что вы, мадемуазель! Никакой опасности нет, я буду идти рядом. Мне его продали, как очень кроткую скотинку.

Ламберт помог Полю и Софи сесть на осла, а сам шел рядом. Так они и подошли под окна г-жи де Реан, которая увидев их, спустилась разглядеть осла.

Ослика повели в стойло. Ламберт засыпал ему овса. Детям очень хотелось посмотреть, как он ест, но пора было уже самим идти переодеваться к обеду и пришлось оставить ослика с лошадьми до утра.

Назавтра и в последующие дни ослика запрягали в маленькую тележку для собачьей упряжи и привозили на нем землю, цветочные горшки, песок, — все, что было нужно для сада. Поль научился запрягать и распрягать его, чистить, расчесывать, кормить и поить. Софи ему во всем помогала и вскоре все делала почти так же хорошо, как ее кузен.

Г-жа де Реан купила уздечку и красивое седло, чтобы дети могли ездить на нем верхом. Первое время их сопровождала няня, но вскоре, когда г-жа де Реан убедилась в кротком нраве животного, она разрешила детям ездить самим, запретив только выезжать за пределы парка.

Как-то раз Софи сидела верхом на осле, а Поль его подгонял прутом.

— Ты делаешь ему больно, перестань! Не бей его! — попросила девочка.

ПОЛЬ

— Но если я его не подгоняю, он не идет. А прут у меня такой тоненький, что я не причиняю ему боли.

СОФИ

— А что, если его не подгонять прутом, а колоть шпорами?

ПОЛЬ

— Нелепая мысль. Во-первых, у тебя нет шпор, а во-вторых, шкура осла такая грубая, что он не почувствует твоих шпор.

СОФИ

— Давай попробуем, если ему будет почти не больно, тем лучше.

ПОЛЬ

— Но шпор-то нет!

СОФИ

— А мы сделаем шпоры из толстой булавки, которой надо проткнуть башмак. Головка булавки будет в башмаке, а острая игла будет высовываться наружу.

ПОЛЬ

— Да, хорошая шпора. А у тебя есть булавки?

СОФИ

— Нет, но можно вернуться домой, взять на кухне. Там всегда много разных булавок.

Поль влез на осла и они отправились домой. К кухне подлетели галопом. Повар, считая, что Софи надо заколоть платье, дал им две булавки. Софи не захотела мастерить шпоры перед домом, понимая, что мама такое не одобрит и будет ее ругать.

— Лучше пойдем в лес. Мы устроимся на траве и будем мастерить шпоры, а ослик пока попасется. Прохожие будут думать, что мы просто отдыхаем.

Приехав в лес, они слезли. Осел, довольный что освободился от детей, пасся на краю дороги. Софи и Поль уселись и принялись за работу. Первая булавка проткнула ботинок, но так изогнулась, что использовать ее было нельзя. К счастью, была вторая, которая легко вошла в уже проделанное отверстие. Софи надела башмак. Поль подвел ослика, помог Софи влезть и она, сжав осла ногами, уколола его иголкой. Осел ускорил шаг. Обрадованная Софи опять начала колоть все сильней и сильней, ослик перешел на галоп и полетел так быстро, что Софи испугалась. От страха, она вцепилась в уздечку и еще сильнее прижалась к ослу, царапая его башмаком. Чем сильнее она его сжимала, тем больнее колола. Осел начал лягаться, крутиться и, наконец, сбросил Софи.

Девочка лежала на земле. Поль, отставший от них, подбежал страшно испуганный. Он помог Софи подняться. Руки и нос у нее были оцарапаны.

СОФИ

— Что мама скажет? Что надо отвечать, когда она спросит, как это произошло?

ПОЛЬ

— Надо сказать правду.

СОФИ

— Ой нет, Поль! Не надо говорить о булавках!

ПОЛЬ

— Ну, а что же мы тогда скажем?

СОФИ

— Скажем, что осел стал лягаться и я упала.

ПОЛЬ

— Но он всегда был такой кроткий. Он ни за что не стал бы лягаться, если бы не эта злосчастная булавка.

СОФИ

— Если ты скажешь о булавках, мама нас отругает и заберет осла.

ПОЛЬ

— Я считаю, что надо сказать правду. Каждый раз, когда ты хотела скрыть от тети правду, тебя разоблачали и наказывали гораздо более сурово, чем если бы ты не врала.

СОФИ

— Но зачем говорить о булавках! Я не должна ничего врать. Я скажу то, что было: осел стал лягаться и меня сбросил.

ПОЛЬ

— Делай как хочешь, но мне кажется, что ты неправа.

СОФИ

— Ты только сам ничего не говори о булавках.

ПОЛЬ

— Я не буду. Я совсем не хочу, чтобы тебя ругали.

Софи и Поль стали искать ослика, считая, что он где-нибудь поблизости, но найти не могли.

— Вероятно, он вернулся домой, — сказал Поль.

Дети оправились домой и едва вошли в парк, прилегающий к усадьбе, услышали, как их окликают и увидели своих мам, бегущих к ним навстречу.

— Дети, что случилось? Вы целы? Мы видели, как ваш осел пролетел галопом с порванной подпругой. У него был безумно испуганный вид, его еле удалось поймать. Мы решили, что с вами

произошло несчастье.

СОФИ

— Все в порядке, мамочка. Только я упала.

Г-жа де РЕАН

— Упала? Как? Из-за чего?

СОФИ

— Я сидела на осле и, вдруг, почему-то, он стал крутиться, лягаться, прыгать. Я упала на песок и ободрала нос и руки. Но это пустяки.

Г-жа д'ОБЭР

— Почему вдруг осел стал лягаться, Поль? Я считала, что он очень кроткий.

ПОЛЬ (смущенно)

— Софи сидела на нем в это время, мама.

Г-жа д'ОБЭР

— Это я знаю. А что его привело в такое состояние?

СОФИ

— Ну, тетя, он стал лягаться, потому что ему захотелось полягаться.

Г-жа д'ОБЭР

— Когда осел лягается, это на самом деле означает, что он не хочет стоять спокойно. Но почему? Это все очень странно.

Все вернулись домой. Софи пошла к себе, помыть лицо, руки и переодеться. Когда она кончила одеваться, вошла г-жа де Реан. Она внимательно осмотрела разорванное платье девочки.

Г-жа де РЕАН

— Как же надо было свалиться, чтобы так разорвать и испачкать платье.

— Ой! — воскликнула няня.

Г-жа де РЕАН

— Что случилось?

НЯНЯ

— О, теперь мне понятно. Вот в чем разгадка, смотрите, сударыня,

И она показала г-же де Реан большую булавку, которой она укололась; Софи забыла ее вытащить из своего башмака.

Г-жа де РЕАН

— Что это? Как эта булавка попала в башмак

Софи? НЯНЯ

— Ну, сама она никак не могла туда попасть.

Г-жа де РЕАН

— Софи, объясни, откуда в твоем башмаке булавка?

СОФИ

— Не знаю, мама. Я здесь ни при чем.

Г-жа де РЕАН

— То есть как, не знаешь? Ты надела башмак, не заметив, что в нем булавка?

СОФИ

— Да, мамочка. Я ничего не видела.

НЯНЯ

— Мадемуазель Софи, я вам одевала башмаки сегодня и я твердо знаю, что никакой булавки в них не было. Вы хотите убедить вашу маму, что я небрежна? Это не слишком красиво, мадемуазель!

Софи не ответила. С каждой минутой она все больше смущалась и краснела.

— Если вы не объясните сами, что произошло, мадемуазель, — очень строго сказала г-жа де Реан, — я спрошу Поля, который никогда не врет.

Софи заплакала, но ни в чем не призналась.

Г-жа де Реан пошла в комнату сестры, где был Поль, и спросила его, откуда взялась булавка в башмаке Софи. Поль, видя, что тетя очень рассержена, и считая, что Софи созналась, ответил:

— Булавка нужна была в качестве шпоры, тетя.

Г-жа де РЕАН

— А зачем шпора?

ПОЛЬ

— Чтобы заставить ослика скакать галопом.

Г-жа де РЕАН

— А! Теперь я понимаю, почему осел стал лягаться и сбросил Софи на землю. Колоть булавкой несчастное животное!

Возмущенная г-жа де Реан вышла из комнаты и направилась к Софи.

— Я все знаю, мадемуазель, — сказала она, — вы — лгунья. Если бы вы сказали мне правду, я бы вас отругала, но не стала бы наказывать. Теперь же, чтобы отучить вас от вранья, я вас накажу: целый месяц вы не будете ездить верхом на осле.

И мама вышла, оставив рыдающую Софи. Поль, застав ее в слезах, не удержался и сказал:

— Я же тебе говорил, Софи. Если бы ты сказала правду, все бы обошлось. А так у нас теперь нет ослика.

Дети пытались уговорить маму, но г-жа де Реан была непреклонна и не уступила просьбам Софи.