"Скотт Вестерфельд. Городской охотник " - читать интересную книгу автора

потенциальную угрозу, но она была такая маленькая и аккуратная. В общем,
чего объяснять - халявный цифровой фотик!
Мои свежеокрашенные пурпурные руки плохо сочетались с нарядом пингвина,
поэтому я засунул их в карманы, стараясь выглядеть естественно, а не как
человек, который красится дважды в день. Хорошо еще, что чертов "шампунь" не
попал на мои осветленные с такими муками волосы.
Я достал телефон, набрал Джен и снова оставил ей сообщение, в сотый раз
гадая, где она... Мне страшно хотелось рассказать ей о лысом, о поддельном
шампуне и его фальшивой рекламе, а заодно спросить, не обнаружила ли она
что-нибудь сама.
Больше всего мне хотелось узнать о ее соображениях насчет того, зачем
"антиклиент" хочет выкрасить людей в пурпурный цвет?
Мимо проплыл поднос с крохотными двухэтажными сэндвичами с семгой. Я
проследовал за ним обратно к залу африканских млекопитающих, думая, как бы
цапнуть сэндвич, не привлекая внимания к красным рукам.
Лысый был там, где я его и оставил, в проходе между залами, продолжал
болтать в свой микрофончик. Я расправил плечи, полагаясь на свою маскировку.
Но тут людской затор заставил официанта остановиться и толпа накинулась
на сэндвичи - было очевидно, что скоро от них и духу не останется. Я, в меру
пьяный, но страшно голодный, оскалился и решил рискнуть. Выбора не было, пан
или пропал!
Я протянул руку и ухватил сэндвич, засунув в рот половину. Как и
рисовые шарики, он был пересоленным, ноя продолжал жевать, стоя спиной к
лысому.
Никто не обращал на меня никакого внимания. Тыльная сторона моих кистей
была не такой красной, как ладони. Я решил взять еще один сэндвич, перед тем
как оставлю лысого типа позади.
Оглядев народ, поглощающий семгу, я заметил, что все стоят с напитками.
Языки у многих уже заплетались: я слышал, как одна женщина заговорила на
"пунь-шамский" манер:
- Поросшие у них покуски. (Вместо "хорошие у них закуски".)
Ее собеседники покатились со смеху.
Конечно, гости потихоньку набирались. Соленая еда вынуждала всех
налегать на напитки. "Благородный дикарь" наличествовал повсюду, и теперь по
залам стали гулять вспышки - многие пустили в ход камеры из пакета.
Жадно кусая бутерброд, я все же приметил, что дареные камеры работают
как-то по-особенному: перед каждой основной вспышкой зажигался и гаснул
красный огонек, словно подмигивал сатанинский глаз. И сами вспышки
отличались от обычных. Они были разноцветными, пульсировали то красным, то
синим, совсем как тот рекламный экран. Очень скоро пульсировать стала и моя
голова. Может быть, вся эта вечеринка задумана как гигантская ловушка?
Нет. Должно быть, это игра моего голодного воображения. Вот слопаю еще
один сэндвич и буду в порядке.
Когда я потянулся за ним, в мои ноздри проник знакомый запах.
- Мама? - тихо произнес я, узнав один из разработанных ею ароматов,
развернулся с сэндвичем в пурпурной руке и оказался лицом к лицу с Хиллари
Уинстон Дефис Смит.
Она заморгала, переводя взгляд с пурпурной руки на мое неожиданно
побледневшее лицо, и, хоть и не сразу, но с роковой неизбежностью пришла к
изумленному узнаванию.