"Дональд Уэстлейк. Пижона - в расход (серия остросюжетного детектива)" - читать интересную книгу автора

друга и двинулись вперед.
Вот и все.
Я ринулся вниз, перепрыгивая то через две, то через три ступеньки
разом. У меня был выбор, либо бежать быстро, либо двигаться бесшумно, но
медленно. Я предпочел первое. Думаю, они слышали, как я удираю. Ведь я тоже
слышал, как они догоняют меня.
Двери, двери, двери, одни двери кругом. Я толкнул дверь на первом этаже
и ворвался в вестибюль, потом через дверь вестибюля проскочил в тамбур и
шмыгнул в дверь, которая вела на улицу. Длинная черная машина по-прежнему
стояла перед домом. В ней никого не было. Я повернул налево к Центральному
парку и дал стрекача.

Убедившись, что они бросили гоняться за мной и убрались восвояси, я
выполз из кустов и побрел через парк в сторону Вестсайда.
Погоня прекратилась (во всяком случае на время), угар прошел, и я начал
мерзнуть. Примерно без четверти четыре утра. Среда, двенадцатое сентября. Я
точно не знаю, какая была температура, знаю только, что слишком низкая,
чтобы разгуливать по Центральному парку в рубахе с закатанными рукавами.
Торопливо шагая в западном направлении, я размахивал руками, будто пьяница,
ведущий спор с самим собой, и размышлял о своем будущем, которое
представлялось мне и весьма туманным, и совсем недолгим.
Как же мне быть, куда податься? На какое-то время мне удалось
оторваться от убийц, но я достаточно знал об организации из газет и
телепередач и понимал, что не смогу избавиться от нее раз и навсегда. Она не
оставит меня в покое, как бы проворно я ни бежал и как бы далеко ни удрал. Я
был меченым, и щупальца организации настигнут меня в любом убежище, дабы
осуществить свою скорую расправу.
Единственной целью моего бегства был дядя Эл. От него я ждал защиты, в
нем рассчитывал встретить союзника, с его помощью надеялся получить
объяснение тому, с какой стати меня заклеймили черной меткой. Я все еще
считал это недоразумением, какой-то ошибкой, и единственное, что мне
надлежало сделать, - это обнаружить ошибку и исправить ее.
Но что теперь? Временно я в безопасности - и только. У меня нет пальто,
почти нет денег, и сейчас, когда волнение ненадолго улеглось, я
почувствовал, что вконец изнемог. Мне уже давно полагалось бы отойти ко сну.
Пересекая парк, размахивая руками, подпрыгивая и бегая кругами, чтобы
согреться, я пытался сообразить, что же мне теперь делать. Больше всего мне
хотелось найти какое-нибудь местечко, чтобы отогреться и поспать,
какое-нибудь местечко, где я буду в безопасности.
Как насчет квартиры матери? Там даже сохранилась парочка моих пиджаков
школьных времен. Я мог выспаться, согреться, перекусить, а уж завтра решить,
что надо делать.
Но нет. Разве эти двое убийц не направились прямиком к дяде Элу? Разве
это не означает, что они все про меня знают? Знают, к кому я пойду, куда
побегу. Может, сейчас они устроили засаду в доме матери и дожидаются моего
появления.
Стало быть, надо идти куда-то еще. Куда-то еще. Но куда еще?
Добравшись до Западной Сентрал-Парк-авеню, я так ничего и не придумал.
Я вышел из парка между 62 и 63-й улицами, с минуту постоял на тротуаре,
потом пересек проспект и двинулся по 62-й. Теперь, когда я наметил себе хоть