"Дональд Уэстлейк. И только потом пожалели" - читать интересную книгу автора

уставился на нее, секунду или две он чувствовал себя совершенно
неспособным произнести хотя бы один звук в ответ. Но ему необходимо было
что-то сказать, прежде чем молчание стало бы неестественным.
- Все в порядке, - наконец пробормотал он и скорчил гримаску,
недовольный банальностью фразы.
Сисси прошла мимо и, минуя его, покосилась на него уголком глаза.
Безумец остановился, не дойдя до первого этажа шесть ступенек, но не смог
придумать ничего подходящего.
Здесь требовался какой-то другой разум. Он научился быть умным, но
только в одном случае, только когда нужно было обмануть. Но для того,
чтобы говорить с женщинами, ему требовался совершенно другой склад ума.
Сумасшедший обернулся и посмотрел вслед Сисси. Ее ягодицы
покачивались, когда она поднималась по лестнице, заставляя натягиваться
свою юбку. Девушка надела мокасины и белые носки, но выше ее ноги
оставались голыми. Глядя вверх, безумец видел ее ноги почти до бедер, они
мелькали в разрезе развевающейся юбки. Сами же бедра скрывались в тени под
юбкой.
Сисси была той, кто ему нужен. Не Луин Кемпбелл, и не Мэри-Энн
Маккендрик, и не кто-нибудь еще. Сисси Уолкер подходила ему идеально.
Потому что она обладала таким круглым телом. И потому что она искоса
смотрела на него за столом. И потому что она была страстной, сумасшедший
не сомневался в этом. Такой же страстной, как он сам. Такой же страстной,
как Луин Кемпбелл в его дневных грезах.
Безумец услышал, как девушка поднимается по ступенькам на третий
этаж, и в следующую минуту он последовал за ней.
Ум. Умение. Ему следовало знать, что он скажет, когда войдет. Он
должен быть готов произнести что-нибудь остроумное, забавное, пусть даже
непристойное.
Как люди в "Веселой вдове из Виши", они все время говорили друг другу
остроумные и непристойные вещи и улыбались.
Лицо сумасшедшего застыло, он казался угрюмым, суровым, разгневанным
и явно испуганным. Безумец остановился в холле второго этажа, пытаясь
придать своему лицу более приятное выражение. Он растянул губы в гримасу,
надеясь, что та будет похожа на улыбку. Сумасшедший сжал ладонями
похолодевшие щеки.
Разве так можно? Ему придется умолять ее, ему придется заставить ее
захотеть его. Он не может стоять молча с застывшим лицом.
Но безумец не мог придумать ни одной остроумной фразы для Сисси. И он
не мог заставить расслабиться мускулы своего лица. Его руки сжимались в
кулаки, и сумасшедший ударял одним кулаком о другой, сердясь на самого
себя.
Ему придется ПРИДУМАТЬ. Он поднимется наверх, войдет в ее комнату.
Она поднимет глаза и увидит его. Что она скажет?
Она спросит его, что он здесь делает.
Он ответит:
"Жизнь - это слишком скучная лестница, ведущая вниз".
Сумасшедший шепотом повторил фразу:
"Жизнь - это слишком скучная лестница, ведущая вниз, - и затем:
- Я мог бы предложить интересное занятие".
А Сисси спросит: