"Дональд Уэстлейк. До седьмого пота" - читать интересную книгу автора

совершить их все.
- Это что, твоя собственная теология?
- Теология тут ни при чем, я говорю о нравственности. Если ты
совершаешь нечто аморальное по какой бы то ни было причине и сознаешь эту
аморальность - больше с тобой говорить не о чем.
- А как насчет тебя? Без партнера тут не обойтись.
- Я это сознаю, Родерик, - она холодно усмехнулась, - и не претендую
на высокую мораль.
- Здорово.
- Если я способна на один аморальный поступок, - продолжала она
рассуждать, - я знаю, что способна на любой из них. Все - что угодно, все
- что необходимо. А как ты?
- Я?
- Ты никогда не занимался самоанализом, подозреваю, ты ни разу не
задумался о собственных взаимоотношениях с общепринятыми моральными
нормами.
- Леди, вы выиграли сигарету.
- А джентльмен проиграл.
- Проиграл что?
Она повернулась и села, тыча сигаретой в пепельницу.
- Поживем - увидим.
- Увидим что?
- Насколько ты глуп.
- Ну, довольно-таки глуп.
- Понятно. Но не слишком ли глуп? - Она посмотрела мне прямо в глаза
- страстное лицо, высокие скулы, синие холодные глаза, чувственный рот -
какая-то первобытная, до ужаса эротичная красотка. - Ты понимаешь реальные
следствия той философской истины, которую я тебе сейчас изложила? Раз
свернув с пути истинного, ты должен быть готов к любому аморальному
деянию, если потребуется. Знаешь, почему? По той простой причине, что,
отказываясь поступать аморально, ты признаешь, что подобное поведение
противоречит твоей натуре. С другой стороны, если аморальный акт
представляется для тебя выгодным и ты уже совершал подобное в прошлом -
тогда ты не смеешь возражать и отказываться. Согласен?
Разумеется, я бы согласился со всем, что бы она ни сказала.
- Ну хорошо. - Она погасила сигарету и поднялась, довольная. -
Одевайся. Через час Чарльз будет дома.
- Это все? - вопросил я. - Разговор окончен?
- А что еще говорить? Ты согласен, что безнравственный человек не
может отказаться от выполнения любого аморального деяния, за исключением
того, который противоречит его собственным интересам. Вот и все.
- Я думал, ты все это ведешь к чему-то.
- Не дури, Родерик, - рассмеялась она. - Ну-ка, подымайся.
- Мне бы хотелось сходить в душ. - Мне нравился их душ - весь в
голубом кафеле.
- Нет, не сегодня. Одевайся и выметайся.
Жалко. Но она бывает так строптива и переменчива, что иной раз лучше
и убраться. Я встал и оделся.
Она всегда давала мне пятерку на такси. Да, а когда мы куда-нибудь
ходили вместе, совала мне двадцатку на оплату двенадцатидолларового счета