"Оскар Уайлд. Портрет Дориана Грея (Роман)" - читать интересную книгу автора

- Да. Я не хотел называть его имя...
- Но почему же?
- Как тебе объяснить... Когда я очень люблю кого-нибудь , я никогда
никому не называю его имени. Это все равно что отдать другим какую-то
частицу дорогого тебе человека. И знаешь - я стал скрытен, мне нравится
иметь от людей тайны. Это, пожалуй, единственное, что может сделать для нас
современную жизнь увлекательной и загадочной. Самая обыкновенная безделица
приобретает удивительный интерес, как только начинаешь скрывать ее от людей.
Уезжая из Лондона, я теперь никогда не говорю своим родственникам, куда еду.
Скажи я им - и все удовольствие пропадет. Это смешная прихоть, согласен, но
она каким-то образом вносит в мою жизнь изрядную долю романтики. Ты,
конечно, скажешь, что это ужасно глупо?
- Нисколько, - возразил лорд Генри, - Нисколько, дорогой Бэзил! Ты
забываешь, что я человек женатый, а в том и состоит единственная прелесть
брака, что обеим сторонам неизбежно приходится изощряться во лжи. Я никогда
не знаю, где моя жена, и моя жена не знает, чем занят я. При встречах, - а
мы с ней иногда встречаемся, когда вместе обедаем в гостях или бываем с
визитом у герцога, - мы с самым серьезным видом рассказываем друг другу
всякие небылицы. Жена делает это гораздо лучше, чем я. Она никогда не
запутается, а со мной это бывает постоянно. Впрочем, если ей случается меня
уличить, она не сердится и не устраивает сцен. Иной раз мне это даже
досадно. Но она только подшучивает надо мной.
- Терпеть не могу, когда ты в таком тоне говоришь о своей семейной
жизни, Гарри, - сказал Бэзил Холлуорд, подходя к двери в сад.- Я уверен,
что на самом деле ты прекрасный муж, но стыдишься своей добродетели.
Удивительный ты человек! Никогда не говоришь ничего нравственного - и
никогда не делаешь ничего безнравственного. Твой цинизм - только поза.
- Знаю, что быть естественным - это поза, и самая ненавистная людям
поза! - воскликнул лорд Генри со смехом.
Молодые люди вышли в сад и уселись на бамбуковой скамье в тени высокого
лаврового куста. Солнечные зайчики скользили по его блестящим, словно
лакированным листьям. В траве тихонько покачивались белые маргаритки.
Некоторое время хозяин и гость сидели молча. Потом лорд Генри посмотрел
на часы.
- Ну, к сожалению, мне пора, Бэзил, - сказал он.- Но раньше, чем я
уйду, ты должен ответить мне на вопрос, который я задал тебе.
- Какой вопрос? - спросил художник, не поднимая глаз.
- Ты отлично знаешь какой.
- Нет, Гарри, не знаю.
- Хорошо, я тебе напомню. Объясни, пожалуйста, почему ты решил не
посылать на выставку портрет Дориана Грея. Я хочу знать правду.
- Я и сказал тебе правду.
- Нет. Ты сказал, что в этом портрете слишком много тебя самого. Но
ведь это же ребячество!
- Пойми, Гарри.- Холлуорд посмотрел в глаза лорду Генри.- Всякий
портрет, написанный с любовью, - это, в сущности, портрет самого художника,
а не того, кто ему позировал. Не его, а самого себя раскрывает на полотне
художник. И я боюсь, что портрет выдаст тайну моей души. Потому и не хочу
его выставлять.
Лорд Генри расхохотался.