"Теннесси Уильямс. Рассказы, Эссе" - читать интересную книгу автора

Теннесси Уильямс


Рассказы. Эссе

Теннеси Уильямс
Рассказы. Эссе

Рассказы

Поле голубых детей

В ту весну, когда Майра оканчивала университет штата, непонятное ей
самой беспокойство овладело ею. Нет, то не было обычное беспокойство бьющей
через край юности. К нему примешивалось какое-то нервное возбуждение. Что бы
она ни делала, за что б ни бралась, от всего оставалось чувство
неудовлетворенности. Даже возвращаясь с танцев из клуба студенческой
корпорации, где она весь вечер была нарасхват, Майра не испытывала настоящей
усталости, от какой валишься с ног. Ей словно не хватало чего-то, чтобы ночь
обрела полную завершенность. Иной раз на нее нападал страх, острый, даже
панический - ей казалось, что она то ли потеряла, то ли забыла что-то ужасно
важное. На миг она замирала на месте, сосредоточенно морщила лоб, - пыталась
вспомнить, что же это такое выскользнуло у нее из рук: осталось не то за
громыхающим сиденьем старенького "родстера", который Керк Эббот одалживал у
соседа по общежитию, не то на диване в тускло освещенном фойе клуба, где они
сидели в перерыве между танцами.
- Ты что? - спросит, бывало, Керк или еще кто-нибудь, а она в ответ
рассмеется резким отрывистым смехом.
- Ничего. Мне все кажется, я что-то забыла.
Ощущение это не проходило и тогда, когда все как будто оказывалось на
месте. Чего-то ей все-таки не хватало. Возвращаясь в женское общежитие своей
корпорации, она ходила из комнаты в комнату, рассказывала о разных забавных
происшествиях минувшего вечера и хохотала до упаду, хоть они были и не такие
уж смешные. А когда наконец все укладывались спать, она одна бодрствовала у
себя в комнате и порою, сама не ведая почему, вдруг начинала горько плакать,
зажимая подушкой рот, чтобы не услыхали соседки; или же усаживалась в пижаме
на широкий низкий подоконник и смотрела на университетский городок - на его
корпуса, деревья и лужайки, окутанные прекрасным синим сумраком весенней
ночи, на белеющий снежной вершиной купол главного здания, на звезды,
поразительно крупные и близкие - и ей казалось, они вот-вот задохнется от
нахлынувшего на нее чувства, природу и смысл которого ей не дано понять.
Когда ватага полупьяных кавалеров, которым тоже не спалось после
затянувшихся допоздна танцев, останавливалась у ее дома, чтобы пропеть
серенаду, она включала лампочку у кровати и, свесившись из окна, беззвучно
била в ладоши, изображая бурные аплодисменты. Потом они уходили, она
выключала свет и возвращалась к окну, и ей было грустно, невыносимо грустно
от того, что хриплые их голоса удаляются и замирают где-то на залитых луною
аллеях или же их заглушает шум отъезжающей машины - взревет мотор, простучит
взметнувшийся из-под колес гравий, и вот уже слышно лишь тихое, музыкальное
жужжание, а затем вновь воцаряется глубочайшее синее безмолвие ночи.