"Конни Уиллис. Гостиница (Авт.сб. "Неразведанная территория")" - читать интересную книгу автора

все на виду.
Шерон остановилась, не доходя нескольких ступенек до верха, и сделала
знак Марии и Иосифу, они сразу же застыли в темноте. Почему их все
понимают - знаки предостерегающие, призывающие к молчанию или к бегству?
"Потому что мир полон опасностей во все времена, - подумала Шерон, - и
никогда не знаешь, что ждет впереди". Царь Ирод и бегство в Египет. И
Иуда. И полиция.
Прокравшись наверх, она посмотрела в сторону храма, а затем на дверь.
Преподобная Фаррисон, наверное, все еще в зале общины. В коридоре ее не
было. Если бы она отправилась в воскресную школу для взрослых, то
обнаружила бы пропажу потира и подняла бы крик.
Шерон закусила губу и подумала, успеет ли она вернуть потир на место.
Для этого нужно решиться оставить детей на лестнице, прошмыгнуть в комнату
и поставить чашу в витрину. Нет, слишком поздно. Полиция уже здесь. Шерон
увидела через витражное стекло лиловые отблески фар. Через минуту
полицейские постучат в дверь, преподобная Фаррисон выйдет из зала общины.
Нет, времени не осталось.
Придется спрятать детей в храме, пока преподобная Фаррисон пойдет с
полицией вниз, а потом перейти с Марией и Иосифом, но куда? В каминную?
Слишком близко к двери. В зал общины?
Шерон помахала, чтобы они поднялись наверх (жест Джона Уэйна
[американский киноактер (1907-1979), снимался в вестернах и военных
фильмах] в одном из военных фильмов), и повела их по коридору. Преподобная
Фаррисон выключила лампы, но света, идущего от креста на алтаре, было
достаточно. Шерон положила потир на последнюю скамью и прошла с Марией и
Иосифом вдоль заднего ряда в боковой проход, затем пропустила их вперед, а
сама прислушалась, не стучат ли.
Иосиф шел впереди, опустив глаза, словно ожидая, что сейчас снова
появятся ступеньки, а Мария подняла голову и устремила взгляд к алтарю.
Она смотрела на крест.
"Не смотри туда, - мысленно сказала Шерон. - Не смотри туда". И
заспешила к двери цветочной.
Раздался приглушенный звук, словно отдаленный гром, с шумом
захлопнулась какая-то дверь.
- Сюда, - прошептала Шерон, открывая дверь цветочной.
Когда преподобная Фаррисон проверяла эту комнату, Шерон стояла на
другом конце храма. Теперь она поняла, почему преподобная Фаррисон так
быстро вышла. В цветочной и раньше было тесно, а теперь сюда впихнули еще
пальмы и ясли и в них свалили остальной реквизит: фонарь трактирщика,
одеяло младенца. Шерон отодвинула ясли, их сбитые крест-накрест ножки
задели пюпитр, и он опрокинулся. Шерон подхватила его, поставила и,
прислушиваясь, замерла.
В коридоре стук. Хлопнула дверь. Голоса. Шерон отодвинула пюпитр и
стала проталкиваться с Марией и Иосифом в глубь комнаты; чуть не опрокинув
еще один пюпитр, она наконец пробилась с Марией в угол к кусту роз.
Шерон показала Иосифу, чтобы он встал с другой стороны, и прижалась к
пальме, пропуская его, потом закрыла дверь и тут же поняла, что совершила
ошибку.
Они не могут неподвижно стоять в темноте, а достаточно им пошевелиться,
как все кругом с грохотом полетит на пол. И Марии неудобно долго стоять,