"Кэтти Уильямс. Друг детства" - читать интересную книгу автора

ноги и убедиться, что у вас нет переломов.

Он много раз представлял, как будет обнажаться при ней: это должна была
быть медленная, возбуждающая сексуальная игра, заканчивающаяся близостью.
Увы, сейчас все было не так. Он почувствовал себя идиотом.

Она быстро взглянула ему в лицо и опять занялась своей сумкой.

- У вас может быть очень низкий болевой порог, и в этом случае вы даже
не догадаетесь, что у вас перелом.

Однако, судя по выражению ее лица, она так не думала.

Когда Джеймс стал снимать брюки, Элли деликатно отвернулась. При этом
он не мог не обратить внимания на грациозный изгиб ее шеи, покрытой нежными
завитками волос, и на ее хрупкие женственные плечи. Она сняла жакет и
осталась в шерстяной кофте, соблазнительно облегавшей ее грудь.

Он вновь улегся на кровать и стал смотреть в потолок, в то время как
она начала обследовать его тело своими умелыми пальцами. Когда он
почувствовал, что Элли прикоснулась к его бедру, он горько усмехнулся,
взглянул на ее грудь, выступавшую под кофтой, и снова уставился в потолок.

- Как это произошло? - спросила она.

- Земля была мокрой. Кроме того, было очень темно, - раздраженно
ответил Джеймс. - И лошадь абсолютно не слушалась меня.

- О да. Фрэнк упомянул, что вы взяли самую горячую лошадь. Ну что ж,
здесь все цело. - Она выпрямилась и прикрыла его одеялом. - Потерпите еще
минутку: я быстренько проверю ваши ребра. Возможно, вы могли сломать одно из
них и даже не заметить этого.

- Вы хотите сказать, что если бы я сломал ногу, то я бы сейчас валялся
в обмороке? - Джеймс понимал, что в нем говорит обыкновенная обида, но, черт
возьми, он чувствовал себя полным идиотом. Владелец табуна, сброшенный
собственной лошадью. Слишком легкомысленный, чтобы не знать, какая из
лошадей надежна, и осознавать, что, если ты неважный наездник, глупо скакать
вечером, в плохую погоду на горячей лошади.

- Разве я такое говорила? - Она подняла брови от удивления.

Да, действительно, ее кофта мало что скрывала. Груди ее были
небольшими, но прекрасной формы, а самое поразительное заключалось в том,
что она абсолютно не догадывалась о своей привлекательности.

Джеймс снял рубашку и вытянулся на постели. Когда она наклонилась к
нему, его дыхание участилось.

Он представил, как медленно расстегивает ее кофту, и его обожгла мысль,