"Уолтер Йон Уильямс. Флаги на ветру" - читать интересную книгу автора

выведенные на экраны тексты Библиотечных книг.
Джигме, !юрк и сопровождавшие их пересекали обширнейший зал,
наполненный эхом голосов тех, кто молился о достижении единства с Алмазной
горой. В противоположной стене зала виднелась громадная двустворчатая дверь;
створки были вырезаны из благородного жадеита, покрыты резными узорами,
изображавшими жизнь первых двенадцати инкарнаций Гьялпо Ринпоче,
драгоценного короля. Двери на бесшумных петлях отворялась от бесшумного
прикосновения стоявших рядом служителей.
Джигме, минуя служителей, покосился на них - молоденькие послушники,
настоящие красавцы. У одного, смуглого, бритый затылок имел необычную форму.
За дверью находилась аудитория. Маскеры остались снаружи, застыли с
зонтиками на изготовку; их хозяева бок о бок с монахами процокали дальше.
Стены аудитории были забраны голографическими фресками, которые
иллюстрировали жизнь сострадающего. Потолок - из прозрачного полимера, пол -
хрусталь чистой воды, составная часть твердой оболочки планеты. Хрусталь
дивным образом отражал солнечные лучи; Джигме, идущему через зал, казалось,
будто бы он шагает по радуге.
В конце аудитории, напротив входа, стояло заменявшее трон возвышение.
Напротив него выстроились чиновники. Наверху изгибался массивный золотой
свод, по кромке бирюзово синели слова: "Аум мани Падме хум". Подиум был
устлан широким ковром с цветками лотоса, колесами, свастиками, "рыбами"
Инь-Ян, вечными уроборосами и прочими святыми символами. На ковре восседал
самолично Гьялпо Ринпоче - коротышка с костлявой грудью и хилыми плечами,
сорок первое воплощение бодисатвы Боба Миллера, великого Библиотекаря,
эманации Авалокитешвары.
Воплощение, одетое в простой желтый зен, одно лишь имело право носить в
святилище цветное облачение. Вдобавок Ринпоче был опоясан четками - 108
костяными дисками на нитке. Диски были вырезаны из 40 черепов,
принадлежавших прежним инкарнациям. Тело оставалось неподвижным, но руки
поднимались и опускались, а пальцы складывались в символы. Мудра за мудрой,
мудра за мудрой - в порядке, который подсказывал библиотечный экран.
Джигме приблизился к подиуму, опустился на колени, сложил ладони и
соединенными указательными пальцами коснулся лба, рта и груди у сердца, а
потом дотронулся лбом до пола. Позади раздался глухой перестук - его
делегация благочестиво билась лбами о хрустальную поверхность. Между прочим,
бесчисленные паломники за бесчисленные годы проделали в полу углубления. Но
Джигме не переусердствовал - знал, что мозги ему еще понадобятся; он лишь
осторожно дотронулся до пола и не разгибался, пока не услышал голос
инкарнации.
- Джигме Дзаса! Давно не виделись. Я рад. А теперь, пожалуйста, встань
и познакомь меня со своими спутниками.
Голос старца был сух и звонок, и в нем звучало благодушие. В этом
воплощении драгоценный король жил семьдесят третий год, но сохранял отменное
здоровье.
Джигме выпрямился. Над полом поднимались радуги, приплясывали перед его
глазами. Он медленно поднялся на ноги, громко щелкнув коленными суставами -
надо же, на 20 лет моложе инкарнации, а конечности уже малоподвижны, - в
почтительном полупоклоне двинулся к подиуму, вытянул из-за четок у себя на
поясе хату - белый шелковый шарф с вышитыми на нем религиозными изречениями.
Расправил ее и, благоговейно высунув язык, с поклоном вручил инкарнации.