"Уолтер Йон Уильямс. Флаги на ветру" - читать интересную книгу автора

для продления и сохранения жизни. Представляешь, машина сможет пытать
человека всю его жизнь! - Она сокрушенно покачала головой и вытерла глаза
дрожащими пальцами. - Может, и права доктор О'Нейл. Насчет того, что
необходимо сместить инкарнацию.
- Ни в коем случае, - твердо возразил Джигме.
- Премьер-министр! - в своем углу зашевелилась Громомечущая свинья, -
Гьялпо Ринпоче сделал своему народу объявление. К наступлению Нового Года
короткий путь будет пройден до конца.
Тайсуке промокнула глаза парчовым рукавом:
- И это все?
- Да, премьер-министр. Она посмотрела на Джигме:
- И как это понимать?
- Мы не должны терять надежды, мой дорогой премьер.
- Да, - сжала она его кисть. - Мы не должны терять надежды.
На Горящем холме стоял под хлопающими молитвенными флагами Алмазный
павильон, вернее, его макет в четверть натуральной величины, собранный из
деревянных решеток. В стенах этой постройки, у трона инкарнации, собрался
кабинет министров. Гьялпо Ринпоче решил любоваться пожаром с одной из
платформ.
Из его присных в помещении находился только Кьетсанг Кунлегс, он скалил
в ухмылке огромные желтые зубы. Остальные развлекались в городе.
Передмакетом Алмазного павильона стояла пыточная машина, полый овоид в два
человеческих роста длиной; он был обтянут сверкающей металлизированной
тканью и наполнен загадочными аппаратами,
Министры перебирали свои четки, и в ночи поднимался "Конь воздуха".
Одетый в хата Гьялпо Ринпоче поднял погремушку из двух человеческих черепов.
Затряс, и из барат бана в барабан поскакала бусина. Несколько долгих минут
холодные зеленые глаза смотрели на погремушку.
- Рад вас приветствовать на моем первом юбилее, - произнес он вдруг.
Остальные загомонили в ответ. Погремушка гремела. В павильон задувал
студеный ветер. Инкарнация одного за другим оглядывал министров и каждому
дарил жестокую, двусмысленную улыбку.
- Сегодня, в годовщину моего восхождения на престол и вступления на
краткий путь, я желаю чествовать женщину, которая сделала это возможным. -
Он протянул руку: - Доктор О'Нейл, министр науки, которую я считаю своей
матерью. Мать, прошу взойти сюда и сесть на почетное место.
Доктор, окаменев лицом, покинула свое место и пошла к трону. И
простерлась ниц, высунув язык. Драгоценный король сошел с платформы, взял ее
за руку, помог встать. И усадил на платформу, на свое собственное место.
Из его туловища выросла еще пара рук; пока настоящая рука трясла
погремушку, остальные проделали длинную череду мудр. Джигме легко узнал их:
изумление, восхищение, ограждение от зла.
- В этой инкарнации первое, что я запомнил, - это огонь. Огонь,
пылавший во мне, жгучее желание разломать стеклянную утробу и начать жизнь,
не дожидаясь зрелости. Пламя это поднимало во мне похоть и ненависть, а ведь
я тогда даже не знал; кого мне можно вожделеть или ненавидеть. А когда огонь
стал невыносим, я Открыл глаза - и вижу свою мать, доктора О'Нейл! Она
смотрела на меня, и на лице еебыло счастье.
Появилась еще пара рук. Инкарнация оглянулся на доктора О'Нейл; она
застыла под его взглядом, как мышь перед ядовитой змеей. Инкарнация