"Алан Уилльямс. История ленивой собаки " - читать интересную книгу автора

по-прежнему ничего нельзя было увидеть, кроме туч. Мюррей ждал - пятнадцать
секунд, двадцать, тридцать. Потом вдруг Райдербейт расслабился:
- Как себя чувствуют пассажиры, солдат?
- Девушку стошнило. Ей бы не помешало немного бренди.
- Ах ты, хитрожопый негодяй! - родезиец рассмеялся и дал ему фляжку. -
Но в салоне не курить, ладно?
- Ладно. Где мы?
- Где мы? - крикнул Райдербейт Нет-Входу.
- По моим расчетам, - отозвался тот, - мы опустились к пяти тысячам,
что означает, что мы проскочили и Господь Бог был к нам чертовски
благосклонен! - его речь напоминала общепринятое представление о том, как
должен говорить развитой негр, проходящий службу в вооруженных силах США.
Райдербейт мрачно кивнул:
- Этот парень, как мы называем их в нашем летном деле, навигатор. Во
всем мире больше нет такого навигатора, как Джонс. Он провел нас через
проход вслепую. Хотя, конечно, у него, как у колдуна, есть преимущество
перед остальными.
Для негра эта шутка, видимо, была уже заезженной, и он прокричал
Мюррею:
- Я советую вам, мистер Мюррей, вернуться в салон и пристегнуть ремни.
- Мы собираемся сесть на полосу, которая совсем не рассчитана на такие
самолеты, как наш, - добавил Райдербейт. - Передай от меня привет леди, и
смотрите, не выпейте все. Я сам хочу выпить, если мы сядем.

* * *

Когда они шли на посадку, Мюррею припомнилось сентиментальное избитое
выражение: "на честном слове и на одном крыле". Левое крыло плыло над полем,
которое напоминало лист рифленого железа. Все в салоне: Мюррей, миссис
Конквест и шесть тайцев - пристегнули ремни (парашюты сброшены) и обхватили
колени руками в ожидании удара. Ролики на колее начали по инерции крутиться.
Потом вдруг стало невероятно тихо.
Заглох второй двигатель. Было слышно только, как по полу катаются
какие-то детали, крутятся ролики и со свистом врывается воздух в салон.
Скорость была меньше сорока узлов. Пол опускался все ниже, навстречу
неопределенной поверхности из воды и грязи с наполовину выросшими ростками
риса, которые вряд ли бы выдержали вес большого насекомого.
В голове Мюррея проносились дикие мысли: может, все было спланировано
заранее? Встреча с сержантом Вейсом в бангкокском баре; принятие приглашения
выпить вместе от толстого дружелюбного Пола в маленьком ресторане Пномпеня?
В этом была какая-то истина, не обязательно божественная, но прослеживался
какой-то смысловой ритм, или, наоборот, бессмысленный. Если есть Бог, или,
может, два, то они сплотились, опуская огромный металлический корпус. Со
стороны правого двигателя раздался резкий визг; потом, когда они с грохотом
коснулись земли, самолет тяжело запрыгал; левое крыло врезалось в землю;
самолет перекосило, он, как плуг, вспахивал землю; отвалился двигатель; все
крыло покорежило и оторвало от корпуса. Самолет на мгновение замер, сбитый с
толку, но все еще под контролем, а потом начал подпрыгивать. Головы бились о
колени, руки онемели, а ноги глухо стучали по металлическому полу. Весь мир
пошел кругом: кричащие люди, кричащий металл, - потом тишина.