"Жаклин Уилсон. Полночь (только для девчонок!) " - читать интересную книгу автора

- Мам, мы уже не малые дети.
Она торопливо чмокнула меня в щеку. От нее непривычно пахло
знойными духами "Джорджо" - мама купила их в аэропорту, в duty-free,
когда мы ездили в отпуск. Вообще-то мама у нас совсем не такая, но
сегодня она очень старалась соответствовать, надела "Вандербра",
чтобы создать эффектную ложбинку в вырезе своего облегающего черного
платья. Слишком облегающего. Когда она направилась к выходу, мне даже
были видны очертания ее трусиков. Мамочка скорее умрет, чем наденет
стринги.
Хотя мне ли говорить? Я-то ношу детское белое хлопчатобумажное
белье, а будь мамина воля, пришлось бы вообще ходить в беленьких
носочках. Она со мной обращается так, будто мне не тринадцать, а три
года!
- Уилл? Проводи нас, мы уходим! - позвала мама.
Уиллу пятнадцать лет, скоро будет шестнадцать. Уилл - мой брат.
И не просто брат. Он мой лучший друг и мой самый страшный враг.
В первый раз я улыбнулась ему, когда мне было шесть недель от
роду. В полгодика я постоянно тянулась к нему, просилась на ручки.
Сама я ничего этого, конечно, не помню. Знаю по маминым рассказам, но
наша мама всегда говорит только правду. То есть... Это мы так думали.
Все-таки я помню себя довольно рано. Помню, как сидела в
коляске, а Уилл, присев на корточки, устраивал для меня целое
кукольное представление. Мы разыгрывали сказку. Я была Златовласка,
хотя волосы у меня черные, а медведя у нас было не три, а всего два.
Большой Урчальник - медведь Уилла, и мой медведь - Маленький
Урчальник.
Уилл в то время еще не учился в школе, но он умел сочинять пьесы
и готов был разыгрывать их целыми часами. Нет, на самом деле вряд ли
часами и едва ли это были настоящие пьесы. Он просто заставлял
Большого и Маленького Урчальников отплясывать передо мной, причем
один из них урчал роскошным басом, а другой очаровательно поуркивал
тоненьким голоском. Только и всего, но на ковре вдруг вырастал
настоящий дремучий лес, а Большой Урчальник и Маленький Урчальник
по-настоящему вышагивали вокруг меня на мягких лапах. Я протягивала
руку, гладила их мохнатые бока и чувствовала их медовое дыхание.
После того, как Уилл пошел в школу, мама иногда пробовала играть
со мной. Это была банальная игра: "Смотри, вот Большой Урчальник, а
вот Маленький Урчальник". Мишки оставались обыкновенными потертыми
плюшевыми игрушками с выпученными стеклянными глазами и вышитыми
ротиками. Но стоило Уиллу вернуться домой, как они дружно поводили
носами и начинали приветливо урчать. Совершенно очевидно - дело было
в магии.
Еще в раннем детстве Уилл владел не только белой, но и черной
магией.
- Вот погоди у меня, Филька, - говорил он, если подозревал, что
я оттяпала себе самый большой кусок пирога или не в свою очередь
покаталась на наших общих качелях.
Ожидание - вот что было страшнее всего. Уилл всегда умел точно
рассчитать момент. Обычно он выжидал, пока нас не уложат спать, а
после пробирался в мою комнату.