"Роберт Чарльз Уилсон. Джулиан (Рождественская история) " - читать интересную книгу автора

какой перетряхивал запасы древних книг Свалки. Мы нашли нечто похожее на то,
о чем я говорил, и умудрились соорудить подставку порядочной высоты, не
выдав себя излишним шумом. (В церковном зале агитаторы тем временем
зарегистрировали единодушную поддержку Деклана Комстока и уже начали
сообщать прихожанам новости о новом призыве. Несколько голосов тщетно
попытались возразить; Бен Крил громко призывал собравшихся успокоиться -
никто не слышал, как мы двигали давно не использовавшуюся мебель.)
Окошко располагалось на высоте около десяти футов и было очень узким,
мы еле протиснулись, а с той стороны пришлось повиснуть на кончиках пальцев,
прежде чем спрыгнуть на землю. Я неловко подвернул лодыжку, впрочем, травма
оказалась пустяковой.
Ночь, и так морозная, стала еще холоднее. Мы были рядом с коновязью, и
лошади тихо заржали от нашего неожиданного появления, выдыхая пар из широких
ноздрей. Пошел крупный колючий снег, но ветра не было, и рождественские
знамена безжизненно висели в морозном воздухе.
Джулиан направился прямо к своему коню и отвязал поводья.
- Куда мы теперь? - спросил я.
- Тебе, Адам, следует защитить свою жизнь, что касается меня...
Мой друг неожиданно засомневался, тень волнения набежала на его лицо. В
мире аристократов события развивались быстро, и я едва мог их понять.
- Давай переждем, - предложил я, в моем голосе неожиданно прорезались
отчаянные нотки. - Резервисты не могут остаться в Уильямс-Форде надолго.
- Нет. К сожалению, я тоже не могу, так как Деклан знает, где меня
найти, и, похоже, решил избавиться от меня, как от фигуры в шахматах.
- Ну куда ты пойдешь? И что...
Он приложил палец к губам. От входа в церковь послышался шум, открылись
двери, раздались голоса прихожан, спорящие или жалующиеся, обсуждающие
новости о призыве.
- Иди за мной! - прошептал Джулиан. - Быстро!
Мы не поехали по главной улице, но свернули на дорогу, ведущую за сарай
кузнеца, вдоль деревянного ограждения, по берегу реки, на север, к поместью.
Ночь стояла темная, лошади ступали медленно, но дорога им была хорошо
известна, а из города до сих пор просачивался слабый свет сквозь тонкую
завесу падающего снега, касающегося моего лица словно сотней холодных
маленьких пальчиков.

- Я не мог вечно оставаться в Уильямс-Форде, - заявил Джулиан. - Тебе
следовало знать об этом, Адам.
И действительно, следовало. В конце концов, это было любимой темой
моего друга: непостоянство вещей. Я всегда считал, что это как-то связано с
событиями его детства: смертью отца, разлукой с матерью, добрым, но
отчужденным воспитанием Сэма Годвина.
Но снова и снова я возвращался мыслями к "Истории человечества в
космосе" и к фотографиям в ней - тем, где стояли не первые люди на Луне,
американцы, а последние посетители этого небесного тела, китайцы, в
"космических одеждах" цвета красных фейерверков. Как и американцы, они
установили свой флаг в надежде вернуться вновь, но исчерпавшиеся запасы
нефти и Ложное Бедствие поставили крест на этих планах.
И я думал о еще более одиноких равнинах Марса, запечатленных с помощью
машин (так, по крайней мере, утверждалось в книге), по которым никогда не