"Dark Window. Куда возвращаются сказки (фантазия, перенесённая в современную реальность)" - читать интересную книгу автора

- Ждать. Опять ждать, - устало признес он. - Но ничего. Скоро это уже не
будет иметь никакого значения. Чёрная Луна взошла и набирает силу. Ещё немного и
этот мир обязательно станет моим!
Сквозняком проскользнула по залу тёмная мантия и истаяла, растворившись меж
каменных стен. Ветерок играл с потрескавшимися листами старых манускриптов.

Глава 2,
в которой Коля покупает волшебный треугольник

Самый плохой день лета - 31-е августа. И тут никто не будет спорить, ни один
разумный человек, тем более школьник.
Коля тоже не любил этот день. Окончательно и бесповоротно.
Во-первых, это был последний день лета. То, что первого июня казалось
нескончаемым и огромным, ни с того ни с сего обрывалось. Не совсем ещё
обрывалось, но уже доживало свои последние часы.
Во-вторых, надо было идти в школу. Конечно, занятий ещё нет, но на оконном
стекле уже прилеплено расписание уроков и списки несчастных. Там, в
хитросплетении фамилий надо отыскать свою и убедиться, что из школы ты ещё не
отчислен, как, впрочем, и твои друзья с недругами. Уже завтра в плоский,
задвинутый за диван рюкзачок лягут тетради, а к вечеру он раздуется от
учебников, которые займут нижнюю полку стеллажа, потеснив папиного Стивенсона и
Майн Рида. И потянется упорядоченная школьная жизнь аж до самого ноября.
А в-последних, этот всё ещё летний день уже не принадлежит тебе целиком и
полностью. Надо слоняться по магазинам и закупать уйму ручек, карандашей, тонких
и толстых тетрадей и массу подобной чепухи. Много чего надо купить в этот вроде
бы августовский, но на деле уже сентябрьский день.
Вот Коля и слонялся по магазинам. В центр города ехать не хотелось. Он
рассчитывал после закупок посидеть хоть два часика в штабе. Когда солнце ещё
высоко над крышами. Когда оно весело сверкает сквозь желтеющие листья. После
школы - это уже не то. Совсем другое дело. Если сидеть в штабе после школы, то в
голове грозная мама и невыученные уроки. Веня предлагал учить уроки в штабе, но
это испортило бы всё. Штаб не для того, чтобы там, высунув язык, старательно
выписывать упражнения по русскому языку. Штаб нужен для другого. Коля не мог
объяснить словами, для чего нужен штаб. Но это не с сравнить ни с чем, когда
сидишь, укутавшись в листву, и смотришь вниз, где, уставившись в землю, шагают
тоскливые прохожие по своим важным и неотложным делам. Только взрослые умеют
придумать важные и неотложные дела, настолько тоскливые, что сами погружаются в
эту тоску и уже не могут из неё выбраться. Вот и шагают они вдаль, а Коля сидит
и смотрит на них. Возможно, они такие грустные, потому что у них нет штаба. А
кто им мешал его сделать? У Коли вот получилось. Но это тайна. Штаб должен быть
тайной, иначе его обязательно кто-нибудь заберёт. Те же взрослые. Их хлебом не
корми, дай забрать тайну.
Может, увидит кто-нибудь из взрослых Колин штаб и сразу же тут начнут копать
траншею. Хотя траншея - вещь замечательная, для тех, кто понимает, конечно.
Только их редко копают во дворах. Всё больше норовят на дорогах. А зачем?
Взрослые ругаются, перебираясь по грязным кочкам там, где ещё недавно был
переход, а лазить вниз запрещают. А вот додумался бы хоть один умный человек
выкопать траншею в глубине двора. Так, чтобы она скрывалась в гуще кустов и
деревьев. Ванька из 4-го "А" утверждал, что в Москве только так траншеи и роют.
Он там у бабушки жил и, захлёбываясь, рассказывал, что у него во дворе вырыли аж