"Dark Window. Я - оборотень" - читать интересную книгу автора

пробуравил меня взглядом. - А это что за фрукт?
Парень резко повернулся ко мне и коротко спросил:
- Кто и откуда?
Я представился. Он внимательно выспрашивал обо всем и все время будто
что-то прикидывал, да просчитывал. Затем он повалился на нижний ярус свободной
кровати и сказал, обращаясь ко мне:
- Пойди-ка сюда.
Я чуть помедлил, и он добавил:
- Да ты не бойся, бить не буду.
Я тут же подошел к кровати и недовольно пробурчал:
- Чего мне бояться.
- Вот и правильно. Да ты не стой, сядь.
Ловко согнув ногу. Он вытащил из под кровати опрокинутую табуретку,
разумеется, серо-зеленого цвета. Я молча сел и уставился на крашеные доски
неровного пола. Парень уверенно вытащил начатую пачку "Столичных", щелчком
выбил две сигареты, одну прикурил от зажигалки сам, другую сунул мне. Я
закурил, глотая горький дым, и старался не закашляться этим дымом, который
неимоверно жег с непривычки всю глотку. Леха и его белобрысый товарищ, сидя на
соседней койке, молчаливо поглядывали на меня.
- А ты - ниче. Стоящий пацан, - заметил развалившийся на кровати
парень, - а зачем в нашу учагу попер, а?
- На токаря хочу учиться.
- Да ну? А че не на автослесаря?
- Чего я там не видал.
- И то верно. А слышь, зема, у меня сапожки не грязные?
Парень задрал ноги и внимательно оглядел свои сапоги:
- Смотри-ка, действительно грязные! А надо чтобы сверкали от чистоты.
Непорядок.
Я смотрел на его ухмыляющееся лицо еще не понимающими глазами.
- Ты, слышь-ка, сними их и помой хорошенько.
- Вот еще, - хмыкнул я и напряженно повернулся к окну, вполглаза
наблюдая за парнем.
Наглую ухмылку с его лица как ветром сдуло. Оно сразу стало злым и
жестоким.
- Да ты борзый? - с оттенком удивления спросил он и вдруг резко. Как на
пружинах, сел на койке. Его рот с желтыми зубами и бычком, зажатым в дырке
верхней челюсти рядом с поблескивающей фиксой оказался на уровне моих глаз. Я
молчал. На народном языке эта операция звалась "проверкой на вшивость".
- Ты, гнилье, откуда такой выискался? Че то я тебя раньше не видал, а?
Пока твои товарищи в колхозе пахали, ты, падла, дома на кроватке полеживал.
Самый основной выискался, а?
Я снова молчал - не рассказывать же ему про волка, про свою рану,
которая только-только зажила. Не имело смысла. Никто этому не поверит. Для
каких-то своих, непонятных мне целей парню выгодно было считать, что все это
время я отсиживался дома, представив липовую справку.
Внезапно лицо его стало печальным. Словно ему очень и очень было жаль
меня. Он встал, стряхнул на пол пепел с сигареты и, выходя из комнаты,
произнес:
- Ладно, братан, живи! До вечера! А вечером мы тебе прописочку
организуем. И за колхоз, и за опоздание, и за борзость твою великую.