"Дональд Вудс Винникотт. Разговор с родителями" - читать интересную книгу автора

индивидууму - взрослому или ребенку. Сказка стремится ухватиться за что-то,
что правдиво, страшно и неприемлемо. Именно, все сразу: правдиво, страшно и
неприемлемо. Маленькие "неприемлемые кусочки" человеческой природы
кристаллизуются в общепринятый миф. Нас сейчас занимает вопрос: что именно
кристаллизовалось в мифе о злой мачехе? Во всяком случае, ясно, что это
должно иметь отношение к ненависти и страху, равно как и к любви.
Каждый индивид сталкивается с большими затруднениями в попытках собрать
внутренне присущую человеку агрессивность и соединить ее с любовью. Эту
трудность, до некоторой степени, преодолевают в раннем младенчестве - тем,
что мир в это время ощущается в своих крайностях - дружественный и
враждебный, хороший и плохой, черный и белый. Плохое вызывает страх и
ненависть, хорошее целиком принимается. Постепенно дети вырастают из этого
способа восприятия и достигают той стадии развития, на которой они способны
принять то, что разрушительные идеи сосуществуют у них с побуждениями
любить. Они приобретают чувство вины, но обнаруживают, что способны и к
добрым поступкам. Если мать проявит терпение, то наступит момент для
спонтанного и искреннего выражения любви. Но от типичного для младенца
облегчения, получаемого через черно-белое понимание мира, даже зрелые люди
не могут вполне отказаться. У детей, в особенности маленьких, мы легко
допускаем некоторое упорство в этом младенческом пережитке и знаем, как
легко можно вызвать его проявление, читая или рассказывая им сказку,
изображающую крайности добра и зла.
Обычно настоящая мама и мачеха соединяются в воображении с этими
полярностями, особенно из-за еще одного обстоятельства, о котором я хочу
рассказать. Оно состоит в том, что существует множество причин, по которым
дети могут ненавидеть своих матерей. Мысль о ненависти к матери для каждого
очень тяжела, и некоторым слушателям не понравится, что мы употребили слова
"мать" и "ненависть" в одном предложении. Однако тут ничего не поделаешь;
матери, если они серьезно относятся к своей роли, являются представителями
жесткого, требовательного внешнего мира, и именно они постепенно знакомят с
реальностью, которая так часто оказывается враждебной желаниям. На маму
сердятся, и всегда где-то имеется ненависть, даже когда нет абсолютно
никаких сомнений в любви, переходящей в обожание. Если же реально есть две
матери - настоящая, которая умерла, и мачеха - разве не понятно, как просто
ребенок достигает освобождения от конфликта, сделав одну идеальной, а
другую - ужасной? И не только ребенок: сказанное почти так же верно и в
отношении ожиданий "общественного мнения".
В довершение ко всему, со временем ребенок начинает понимать или
подозревать, что в самом раннем возрасте именно материнская забота
обеспечила главные условия, которые дали ему возможность начать быть, начать
существовать как личность, с личными правами, личными устремлениями и личным
способом жить. Другими словами, вначале была абсолютная зависимость, и
поскольку ребенок становится способным осознавать это, развивается и страх
перед первобытной матерью, обладающей магической властью над добром и злом.
Как трудно для каждого из нас сознавать, что эта всемогущая первобытная
сила - наша собственная мама - та, кого мы знаем как достойное любви, но ни
в коем случае не совершенное или совершенно надежное человеческое существо.
Ведь могло случиться все что угодно. А позже, если речь идет о девочке, та
же самая мать, изначально всемогущая, которая доводила до бешенства своей
непреклонностью и которую обожали все это время, встает между дочерью и