"Вайолет Винспер. Горек мед [love]" - читать интересную книгу автора

тающее на языке. Жена Яниса принесла кофе в маленькую гостиную. Это была
смуглая и очень замкнутая женщина с примесью цыганской крови. Она
протянула Домини маленький подарок, доставивший девушке истинное
удовольствие, на мгновение она даже забыла, что вышла замуж не по любви,
как думали Лита и ее муж. Свадебным подарком была маленькая стеклянная с
хромовой отделкой корзиночка, наполненная марципановыми яблочками.
- Как она красива и необычна, - с улыбкой воскликнула Домини. - Вы
оба страшно добры!
На губах Литы играла застенчивая улыбка, но глаза серьезно и
внимательно смотрели в молодое и очаровательное лицо Домини. В свете
свечей черты ее казались такими нежными, а глаза, как темные синие
сапфиры, были одного цвета с камнем обручального кольца, украшавшего ее
левую руку. Крылья медовых волос нежно падали на белые обнаженные плечи.
- Пусть вам всегда сопутствует радость. И пусть Бог подарит вам chavo.
В комнате наступила напряженная тишина. Едва закрылась дверь за
одетой в черное Литой, Домини не смогла удержаться, чтобы не взглянуть на
Поля. Выражение удовольствия мгновенно исчезло с ее лица, и в синих глазах
мелькнула боль.
- Что значит chavo? - прошептала она.
- Младенец мужского пола, - тихо сообщил Поль.
В ее глазах отразился ужас, который она не успела скрыть, и шрам на
его лице стал гораздо заметнее. Домини поторопилась склониться над
кофейным подносом и налила приготовленный Литой ароматный и темный
турецкий кофе в крохотные чашечки. Когда она передавала Полю чашку, лицо
ее снова было спокойным и равнодушным.
Они выпили по несколько чашек кофе, потом Поль налил немного старого
выдержанного бренди. Но Домини не притронулась к бокалу, оставив его на
столике у кушетки, и принялась беспокойно бродить по комнате, рассматривая
картины, поднимая и ставя на место безделушки. Наконец она остановилась у
тяжелых шелковых штор, обрамляющих высокие двери, выходящие в сторону
пляжа.
Все время ужина Домини ухитрялась соблюдать относительное
спокойствие, теперь же оно испарилось, а вместе с ним и кратковременный
интерес к острову Анделос, о котором рассказывал Поль. Непривычные черты
лица даже очаровали ее, пока он описывал дикое неиспорченное очарование
острова и говорил о своем доме, стоящем высоко над нетронутой полоской
закрытого пляжа. Дом на орлином утесе - так называли его островитяне.
- Отпусти меня, Поль! - вдруг заговорила она голосом, исполненным
муки. - Если у тебя есть сердце, ты отпустишь. Ты ведь знаешь, что я не
люблю тебя... - Тут у нее перехватило дыхание, так как Поль поднялся с
места и направился к ней. Пальцы ее вцепились в шелк портьеры. Она видела
сдержанную силу, тигриную грацию и самоуверенность, которая всегда
сокрушала любой барьер, возникающий на пути к желаемому.
Домини стояла у портьеры, обрамленная шелком цвета слоновой кости,
чуть отклонившись назад, как будто бросала вызов.
- И что я буду делать, как ты полагаешь, если отпущу тебя? Сожгу чеки
и удовольствуюсь оставшимся пеплом? - спросил Поль.
- Что же, кроме горького вкуса пепла, может дать этот брак?
Ее глаза сухо блестели от отчаяния и казались огромными на
побледневшем лице, она не отрываясь смотрела ему в лицо. Лицо Аполлона,