"Вайолет Уинспир. Дикий мед " - читать интересную книгу автора

- Я... я очень рада, что этот жуткий пожар не на "Колдунье", - сказала
она, ненавидя себя за дрожавший голос.
Поль не ответил, и Домини заставила себя поднять на него глаза.
Он стоял на фоне мерцающего огня и разглядывал ее бледную хрупкую
фигурку в голубой прозрачной ночной рубашке. От этого взгляда Домини
почувствовала себя обнаженной.
- Однажды ты обвинила меня в том, что я купил тебя, Домини, - сказал
он. - Ты действительно веришь этому?
Она глотнула воздух, чувствуя, как пересохло во рту, отчаянный страх
овладел ею, и все же какой-то дьявол заставил ее смело бросить ему:
- Не думаешь ли ты, Поль, что настало время получить проценты за те
порванные чеки?
И услышала, как он с шумом вобрал в себя воздух, потом приблизился еще
на шаг, и комната, казалось, потемнела от высокой широкоплечей фигуры. Он
засмеялся тихо, неумолимо.
- Да, моя дорогая, думаю, прошло время изображать мимозу-недотрогу. С
меня хватит, тем более, что мне известна другая сторона твоей холодной
красоты, и твоя гордость...
- Ты хочешь смирить мою гордость, не так ли, Поль? - бросила она ему в
лицо, находя какое-то удовольствие в сопротивлении, хотя ужас сковал ей
ноги. Она не могла сдвинуться с места, была совершенно не способна
шевельнуться, когда неожиданно он дотянулся до нее и подхватил на руки.
Домини отчаянно боролась, стараясь вырваться.
- Отпусти меня, Поль! - пальцы ее потянулись вверх, к шраму, вцепились
ему в растрепанные волосы. - Я... я тебя... возненавижу...
- А разве ты уже не ненавидишь меня, моя маленькая соблазнительница?
И в его глазах, видных в отблесках пламени, снова еще ярче вспыхнувшем
на улице, горел огонь собственника. Как Аполлон, демон разрушения <В ранние
периоды древнегреческого искусства Аполлону приписывали как губительную, так
и благотворительную роль. Аполлон - демон смерти и жертвоприношений; он же
помощник и защитник, врачеватель.>, он унес ее в свою комнату и ногой
захлопнул дверь. Его широкие плечи казались распростершимися над ней
крыльями, закрывшими весь мир, когда он обнял ее.
- Я хочу тебя, Домини, и мне все равно, возненавидишь ты меня или
нет. - Он зарылся лицом в ее волосы и яростно шептал:
- Мне нужна жена, а не вежливая очаровательная незнакомка.
- Мы всегда будем только незнакомцами друг для друга, - заявила она с
не меньшей яростью.
- Сабинянка со своим римлянином, да? - засмеялся он, опалив дыханием ее
шею, потом завладел губами...
Домини проснулась на заре и осторожно повернула голову. Слабый
прохладный свет струился в комнату. Она рассматривала кажущегося беззащитным
во сне лежащего рядом мужа. Черные ресницы бросали тень на щеки, завитки
волос упали на лоб, и никогда раньше не видела она у него такого
расслабленного рта. "Почти нежного", - подумала бы она, если бы не знала,
что нежность чужда ему.
Одна рука все еще обнимала ее, но была расслаблена, и очень осторожно
Домини освободилась. Сердце у нее едва не выскочило из груди, когда Поль
пробормотал что-то во сне и чуть пошевелился. Домини, застыв, наблюдала, как
он устроился поудобнее, и крадучись, будто убегая от спящего тигра, она