"Филлис Уитни. Тайна "Силверхилла"" - читать интересную книгу автора

Он сделал приветственный жест, не без уважения взглянул на меня и пошел
в ту сторону, где дожидался серый автомобиль, так гармонировавший с домом
Силверхилл. Я слышала, как он, урча, отъехал, но не стала провожать его
взглядом. Отойдя от могилы, я стала бродить по пустынному мирному участку с
его гранитными и мраморными надгробиями, склонами, поросшими травой,
одуванчиками и лютиками. Здесь не было педантичной упорядоченности
городского кладбища. Воздух был напоен запахом сосен, веял легкий ветерок, и
над всем царил дух покоя. В таком месте невозможно было испытывать боль по
безмятежно спящим вечным сном.
Слезы наконец-то брызнули из моих глаз, когда я увидела цветы на
могилах. Могильщики закончили свое дело и ушли. Теперь не было никого, кто
мог бы увидеть меня плачущей. Я вернулась посидеть на траве возле могилы
мамы и теперь уж дала полную волю рыданиям от сознания, что бабушка не
прислала ни единого бутончика на могилу покойной дочери, а я сама не нашла
времени, чтобы позаботиться о цветах. Голая земля казалась грубой и
безобразной. Моя мать не заслужила, чтобы ее могилу оставили в таком виде.
Я услышала мягкие звуки: кто-то легко бежал вниз по склону между
могилами, и, оглянувшись, увидела появившегося на кладбище мальчика лет
девяти. Это был нескладный паренек с торчавшими из-под коротких синих
джинсов лодыжками. На одной стороне его светловолосой головы торчал вихор.
Он держал в руке пучок увядающих полевых цветов. Мальчик отнес их на могилу,
находившуюся недалеко от маминой, и осторожно положил на невысокий холмик.
Несколько мгновений он неподвижно стоял спиной ко мне возле каменной
надгробной плиты. Его маленькие плечики выражали явную скорбь. Потом он с
усилием распрямился, обернулся и впервые увидел меня.
Это был, по-видимому, серьезный ребенок, в его карих глазах,
разглядывавших меня, отражалось удивление. Пока он шел ко мне, я обратила
внимание на треугольный овал его маленького личика, - личика с широкими
скулами, сужающегося к острому подбородку. Его детский носик был усыпан
веснушками и хотя еще не имел определившейся формы, был слегка вызывающим и
составлял контраст с недетски серьезными глазами. Светлые ресницы были
удивительно густые и длинные.
- Привет! - сказала я и, смахнув слезы, улыбнулась ему.
Он подошел ко мне совсем близко, все еще не спуская с меня глаз.
- Кто-то умер. - Это не был вопрос - просто констатация факта. Бросив
быстрый взгляд на свежий холм земли, он, не мигая, уставился на меня.
Заметил шрам на моей щеке, но не отвел глаз. Впрочем, взгляд ребенка никогда
не выводил меня из равновесия. Впоследствии он, возможно, спросит, каким
образом у меня на лице появилась эта отметина, но и это ничуть не уязвит
меня.
- Да, умер, - подтвердила я. - Здесь только что похоронили мою мать.
Он понимающе кивнул.
- А моя мама - вон там. - Я видела, что ты принес ей цветы. Где ты их
достал? У меня нет цветов доля маминой могилы.
- Если вы не против полевых цветов, то их кругом масса. Хотите, я вам
покажу?
- Полевые цветы - самые лучшие, - сказала я. - Нарвать их я могу сама.
Он знал тут все углы и закоулки. Я засунула письмо Джулии Горэм в
сумочку и пошла за ним к каменной стене. Она была низкой, мы легко перелезли
через нее и набрали по целой охапке фиалок и лютиков, которые за их тонкую