"Филлис Уитни. Слезинка на щеке" - читать интересную книгу автора

мельтешащие люди словно потонули в бездонном пространстве времени. Благодаря
силе воображения перед Доркас возникла удивительная картина: широкие
мраморные лестницы, высокие колонны, фризы покатых крыш, статуи, которые,
кажется, вот-вот оживут. Доркас почудилось, что она перенеслась в те далекие
времена, когда возводилось это каменное чудо. Постройка не была разрушена,
она просто не была завершена - в грубых очертаниях уже угадывалось будущее
совершенство линий. Мрамор был не белым, как могло показаться издали, а
окрашенным в теплые кремовые тона.

"Спасибо, Джонни Орион", - прошептала Доркас. Она чувствовала себя
только что родившейся, к ней возвращалась жизнь.

Когда они приблизились к центральному храму, внезапно налетел резкий
порыв ветра, грозя закружить Акрополь в клубах желтой пыли. Бет раскинула
руки, словно собираясь взлететь, Джонни еле успел подхватить ее. Доркас
почему-то совсем не удивляло, что она не испытывает никакой неловкости в
присутствии почти совсем незнакомого человека.

Они отыскали не слишком крутые и разбитые ступеньки, по которым можно
было залезть внутрь. Крыша и стены отсутствовали, от высоких колонн на землю
ложились темно-фиолетовые тени. Пол был частично реставрирован, но кое-где
виднелись трещины и расщелины, которые Бет преодолевала с помощью Джонни.

Доркас отстала от них и загляделась на холмы. Колонны обрамляли их как
огромная мраморная рама. Доркас сняла очки и на секунду зажмурилась, не в
силах выдержать ослепительный блеск лучей. С пронзительно-синей выси лился
солнечный свет, искрящимися волнами омывая горы и холмы, растекаясь по
раскаленным крышам. Ветер, завывая, метался среди колонн, Доркас стояла,
укрывшись за каким-то выступом, не в состоянии отвести глаз от этой красоты.

Джонни держался чуть поодаль, видимо догадываясь о смятении чувств,
происходившем в душе молодой женщины.

Доркас смущенно обернулась и встретила его улыбающийся взгляд.

"Все правильно. Впервые оказавшись здесь, я некоторое время тоже не мог
сделать ни шагу, словно прирос к земле. Такое зрелище, просто дух
захватывает".

Джонни и не подозревал, как он бесконечно далек от истины. Откуда ему
знать, что ее переполняли как бы тройные ощущения: за нее саму, за отца и за
Маркоса. Но хоть Джонни и не мог постичь всю глубину ее переживаний, с ним
было на редкость спокойно. Они были знакомы всего несколько часов, но Доркас
успела проникнуться к нему очень теплым чувством. Что-то в нем внушало
доверие - роскошь, которой Доркас была лишена очень долгое время. Он был
заботлив, предупредителен и при этом не лез в душу.

Оторвавшись, наконец, от созерцания завораживающих руин, Доркас
присоединилась к Джонни и Бет. Орион рассказывал девочке историю царя, в
память о котором назвали Эгейское море.