"Филлис Уитни. Слезинка на щеке" - читать интересную книгу автора

Доркас не нуждалась ни в утешении, ни в жалости. Ей не верили - и это
было обидней всего.

"Со мной все в порядке. Мне не нужен отдых. Я приехала сюда работать и
не собираюсь это откладывать".

Фернанда издала одобрительный возглас и чмокнула Доркас в щеку: "Вот
это разговор, дорогая. А теперь поторопись, пора ехать обедать".

Фернанда вышла, оставив Доркас стоять посреди комнаты. Хорошо, что
неугомонная Бет постоянно теребила ее, беспрерывно тараторя, не давая тем
самым погрузиться в пучину отчания - неужели призрак Джино никогда не
оставит ее в покое? Она с механической покорностью отвечала на вопросы
дочки, пытаясь уговорить не вертеться, пока ее причесывают. Потом она вымыла
руки, стараясь отделаться от ощущения мела. На перилах был мел! Мел! Если бы
она его не стерла, если бы сразу заметила, не обнаружила ли бы она два белых
круглых глаза, таращившихся на нее с металлической поверхности.

В зеркале Доркас увидела свое отражение. Лицо было белое как тот самый
мел, в глазах застыл ужас.

"Прекрати, - приказала она себе. - Это Греция. Здесь некому
преследовать тебя. Ты здесь для всех чужая". Но логические доводы не
достигали желаемой цели. Из зеркала смотрела женщина, балансирующая на
узенькой грани, отделяющей реальность от бреда. Женщина, которая не в
состоянии отличить правду от вымысла.

Доркас плеснула в лицо холодной воды, сердито хлопая себя по щекам,
пока кровь не прилила к лицу и оно не приобрело нормальный цвет. Злость -
лучшее лекарство от страха. Какого черта Джонни проболтался о сцене на
Акрополе! Не удивительно, что к ней относятся, как к юродивой, чьи выходки
приходится безропотно терпеть. Что еще можно ожидать от человека, не
способного контролировать себя! Надо как можно скорей доказать им, что они
ошибаются в ней, а главное - доказать это себе самой.

Когда она спустилась в холл, где уже стояли Джонни и Фернанда, у нее
был вполне сносный вид. Доркас постаралась выглядеть достаточно беззаботно и
даже проявила некоторую заинтересованность обедом в маленьком ресторанчике
на открытом воздухе, фирменным блюдом которого была - и это не вызвало
никакого удивления - рыба.

Бет заснула прямо за столом. На обратном пути Джонни нес ее на руках и
сам уложил в кроватку. Доркас упорно отгоняла от себя мысль о меловых
кружках и, чтобы увериться самой, что она не сошла с ума, перед тем, как
лечь в постель, оставила дверь балкона слегка приоткрытой.

Проснувшись утром, Доркас еще некоторое время оставалась в постели,
глядя в белый потолок, в центре которого расходились нарисованные тоже
белой, но другого оттенка, краской лучи. Она чувствовала себя отдохнувшей и