"Виталий Владимиров. Письмо из-за гроба (Рассказ)" - читать интересную книгу автора

если у вас, живых, не принято плохо говорить о нас. Да и нельзя гово-
рить плохо о тех, кто еще не отстрадал своего.
Не дай тебе судьбу споткнуться о больничный порог и еще дол-
го, иссякая, мучиться, остро ощущать, как быстро уходят силы на
борьбу с неизбежным, упорно не желая понять сколь безумна надеж-
да на чудо. Уж лучше сразу упасть в могилу небытия. Но тут уж как
кому дано...
Пишу тебе... впрочем, почему только тебе, пишу и себе одновре-
менно, единовременно, значит нам обоим, так мы опять едины в моем
иссякающем времени, а на что еще тратить остаток живой воды из
чаши своего бытия как не на то, чтобы понять и успокоиться перед
последним белым мгновением?
Только тебе я хотел рассказать ВСЕ. Как и сейчас...

Я вошел в твой дом, не ведая и не зная, что переступил невиди-
мый порог иного мира, где жизнь - не столько театр, сколь театральна,
ибо каждый персонаж твоего круга - и актер, и режиссер, и игрок, где
пружина действия взводится интригой, сплетенной несколькими фигу-
рами против одной, чтобы полноправно занимать свое место в про-
странстве и декорациях и заключить с только что побежденным новый
альянс против кого-то из своих бывших союзников.
Это я понял позже, когда уже было поздно, а тогда..
Арка здания - свод, чрез который погружаешься в шальной оке-
ан ауры твоего дома. Вечером первой встречи океан был тих и благо-
стен - демоны зла и ненависти спали иль были так бледны, что неви-
димы. Поворот во дворе сразу в подъезд, пару маршей вверх и дверь
открыла ты.
Мы не виделись ранее.
Соломенные волосы гладко собраны в тугой калач пучка, оттяги-
вающего, откидывающего голову назад, чтобы приоткрыть прищур
синих глаз и белозубую улыбку в обрамлении полных губ.
- Вы, наверно, голодный, время - девятый час, перекусите?
Я легко согласился и был отправлен в ванную мыть руки. Зер-
кало над раковиной умывальника отразило мое лицо - по-осеннему
загорелое и обветренное после летних выходов на яхте. На стеклянной
полочке - беспорядок женских причиндалов, хранящих незакончен-
ные, торопливые мгновения общения с хозяйкой - щеточка в мелких
кусочках черной туши в незакрытой коробочке, столбик полуистра-
ченной губной помады, непромытый, в засохшей мыльной пене стано-
чек безопасной бритвы, пластмассовая чашка с дырчатыми бигудями,
обмякший пузырь полиэтиленовой шапочки для душа, на лесках, про-
тянутых поперек ванной - съежившиеся трусики, длинные темные
ленты колготок... По этим предметам я легко представил интимные
процедуры твоего туалета, которого я так никогда и не увидел - как ты
накручиваешь бигуди, прячешь их под прозрачной шапочкой,
закинув руку за голову, бреешь подмышку, расставив ноги, надеваешь
трусики и оглаживаешь колготки на коленях и бедрах...
Несмотря на непривычный по московским рядовым понятиям
объем и простор помещения, которое скорее можно было с полным
правом именовать не комнатой, а гостиным холлом, веяло уютом.