"Ивлин Во. Тактические занятия" - читать интересную книгу автора

была очень проста. "План операции" у него уже есть. Он пользовался
сейчас словами и формулами, к которым привык в армии. "...Возможные
варианты действий противника... внезапность... закрепление успеха". "План
операции" образцовый. С первых же дней Джон начал приводить его в
исполнение.
Его уже знали в деревне, он постепенно завязывал знакомства. Элизабет
- друг хозяина дома, сам он - герой, только что вернулся из армии и все еще
не освоился сызнова со штатской жизнью.
- Впервые за шесть лет отдыхаем с женой вместе, - сказал он в
гольф-клубе, а в баре даже немного разоткровенничался: намекнул, что они
подумывают наверстать упущенное и завести ребенка.
В другой раз вечером он заговорил о том, как трудно всем далась война
- гражданским приходилось еще трудней, чем военным. Взять, к примеру, его
жену - перенесла все бомбежки, весь день на работе, а ночью бомбы. Ей бы
надо было сразу уехать, одной, и надолго: у нее нервы расстроены - ничего
серьезного, но, сказать по правде, его это порядком беспокоит. В Лондоне он
раза два видел - жена встает во сне и ходит, как лунатик. Оказалось, его
собеседникам такие случаи известны - серьезно беспокоиться тут не о чем,
просто надо присматривать, как бы это не переросло во что похуже. А у
доктора она была?
Нет еще, отвечал Джон. Она ведь сама про это и не знает. Он ее не
будил, просто укладывал в постель. Может, морской воздух пойдет ей на
пользу. Да она уже вроде чувствует себя много лучше. Если, когда они
вернутся домой, с ней опять начнется что-нибудь такое, у него есть на
примете очень хороший специалист.
Гольф-клуб всячески ему сочувствовал. Джон спросил, есть ли тут
поблизости хороший врач. Да, старик Маккензи доктор что надо, сказали ему,
даром пропадает в деревне, отсталым его никак не назовешь. Читает
самоновейшие книжки, психологию и всякое такое. Прямо понять нельзя, отчего
Мак не стал каким-нибудь крупным специалистом, светилом.
- Пожалуй, надо сходить к этому Маку посоветоваться, - сказал Джон.
- Правильно. Лучше него вам никого не найти.
Отпуск у Элизабет был всего две недели. Когда до отъезда оставалось
три дня, Джон отправился к доктору Маккензи. В комнате, которая скорее
напоминала кабинет адвоката, а ее врача - темной, прокуренной, с книжными
полками по стенам, - его принял седой добродушный холостяк.
Сидя в старом кожаном кресле, Джон рассказал ему ту же историю, что в
гольф-клубе, только на сей раз более тщательно подбирал слова. Доктор
Маккензи выслушал не перебивая.
- Никогда в жизни не встречал ничего подобного, - закончил Джон.
Маккензи отозвался не сразу.
- Вам сильно досталось во время войны, мистер Верни? - спросил он,
помолчав.
- Да вот изувечило колено. До сих пор дает о себе знать.
- И в госпитале намучились?
- Три месяца пролежал. Паршивое заведение в пригороде Рима.
- Такие увечья всегда сопровождаются нервным потрясением. Нередко
потрясение остается, даже когда рана уже зажила.
- Да, но я не совсем понимаю...
- Дорогой мой мистер Верни, ваша жена просила ничего вам не говорить,