"Ирма Уокер. Ее выбор " - читать интересную книгу автора

антикварной лавке - и наполнила его пуншем "Фишхаус", любимым напитком
Ллойда. Теперь оставалось лишь в самый последний момент положить туда кубики
льда.
Закончив с делами на кухне, она на всякий случай еще раз обошла
бассейн. Небо быстро темнело, свет фонарей на дне бассейна подчеркивал
безмятежную синеву воды, и Морин, любуясь манящей гладью, от души пожалела,
что обязанности хозяйки не позволят ей окунуться. Разве что потом, когда уже
разойдутся все гости, она сумеет уговорить Ллойда поплавать. Разрядка ему не
повредит - в последнее время он очень много работал, и у него не оставалось
времени ни на плавание, ни даже на его любимый теннис.
Она все еще стояла у края бассейна, уставившись невидящим взглядом на
воду, когда услышала позади себя шаги.
- Так-так, миссис хозяйка, о чем задумались? Примеряем очередной
лавровый венок? Еще одну почетную золотую звезду для самой гостеприимной
хозяйки во всем Бэй-Сити?
Ей даже не нужно было оборачиваться, чтобы узнать Ноа Ларсена,
троюродного брата Ллойда. Стоявший перед ней человек - и стоявший, кстати, в
довольно развязной позе, не преминула отметить про себя Морин, - был очень
высок и внушителен, в то время как Ллойда можно было назвать скорее
коренастым, и все же между ними было такое сходство, что многие принимали их
за родных братьев и удивлялись, узнав об их дальнем родстве.
Но если в улыбке Ллойда всегда сквозила легкая отстраненность, то
ухмылка Ноа, заразительная и искренняя, отражала врожденное чувство юмора -
зачастую весьма дерзкого, - благодаря чему он казался моложе своих тридцати
трех лет. Морин всегда поражало, что у Ллойда такой брат - настоящий атлет.
Случалось, ее вводили в заблуждение его ленивый, с хрипотцой, голос и
вальяжные манеры, но стоило ей увидеть его на теннисном корте или в
бассейне, как она вспоминала, что все это - одна видимость.
Ноа прекрасно понимал, что смущает ее, и Морин даже подозревала, что он
находит какое-то извращенное удовольствие в поддразнивании ее, причем его
шпильки зачастую попадали слишком близко к цели для душевного спокойствия
Морин. "Что ж, в этот раз я ни за что не попадусь на его крючок", - решила
она, возвращая ему такую же насмешливую улыбку.
- Так-так, вечный странник наконец-то соизволил ступить на землю
предков, - отозвалась Морин.
Подойдя неспешным шагом к Ноа, она подставила ему щеку для поцелуя.
- И надолго остановка? На час? Или даже на два?
Его ухмылка стала еще шире.
- Почти угадала. Я приземлился сегодня днем, а уже ночью улетаю в
Африку. И поскольку в Штаты я вернусь только месяца через три, а то и
больше, то решил, что стоит проведать моих единственных кровных
родственников. Ну и, само собой, мою прелестную невестку. Как поживаешь,
Морин?
Когда он произнес ее имя, его голос как-то незаметно изменился, и Морин
несколько секунд с любопытством вглядывалась в него, гадая - почему за его
дружеской улыбкой и беспечными репликами ей всегда чудится нечто
недосказанное?
- Отлично... Просто отлично. Ты останешься на вечеринку, правда ведь?
Уверена, что приглашенным на наш прием дамам это придется по душе.
- А тебе? Тебе самой, Морин?