"Франциска Вульф. Рука Фатимы ("Тайна дочери пророка" #2) " - читать интересную книгу автора

- Нет, не я, профессор Линдхардт. К сожалению, он сейчас на пенсии. Он
был... - И остановилась, раздраженно тряхнув головой.
Зачем она вообще пустилась с ним в дискуссию? Франк, безусловно, из тех
студентов, кто не представляет медицины без аппаратуры и лабораторий. Не
верит, что врач в состоянии распознать любую болезнь, полагаясь только на
свои пять чувств.

Мысли ее невольно устремились к Али аль-Хусейну ибн-Абдале ибн-Сине,
знаменитому средневековому арабскому целителю, известному позднее под именем
Авиценна.[1] В последний период она занималась изучением его жизни и трудов.
В те времена Али аль-Хусейн практически не имел в своем распоряжении средств
диагностики. И, несмотря на это, был выдающимся врачом, в значительной мере
повлиявшим на развитие средневековой медицины. Беатриче восхищалась им и
глубоко преклонялась перед его талантом.
Размышляя о нем, она почему-то видела перед собой не пожилого,
убеленного сединами ученого мужа - таким его изображали художники той
эпохи, - а молодого человека, одержимого стремлением достичь своей цели. Ему
это удалось: он стал самым знаменитым врачом Востока. Али аль-Хусейн... При
мысли о нем у нее щемило сердце. Пришлось встряхнуться, чтобы прогнать из
головы образ чудо-целителя. Когда-нибудь она все-таки доберется до дома...
Оказавшись у себя в отделении, Беатриче встретила Генриха в
сопровождении четырех медсестер. Их вид говорил: "Мы в полной боевой
готовности". Лица сосредоточенные; резиновые перчатки, фартуки из тонкого
пластика поверх белых халатов...
Беатриче поникла - от предвкушения скорого отдыха не осталось и следа.
Она бросила отчаянный взгляд на красный телефон - его нельзя не заметить:
словно пятно крови на стене. Звонит - стало быть, на подходе очередная
машина "скорой помощи". Он возвещает об экстренных случаях - травмах, ранах,
полученных в перестрелках и поножовщинах.
- Ну наконец-то! - с явным облегчением воскликнул Генрих, увидев
Беатриче с Франком. - А я уж думал, вы сегодня не вернетесь.
- Что случилось? - спросила Беатриче.
- За последние полчаса принято десять больных, а пять минут назад
сообщили, что на подходе еще две "скорые", - пояснил Генрих. - Не могли бы
вы выручить меня?
Она мысленно застонала - передышка откладывается на неопределенный
срок. Даже в спокойные дни здесь всегда сутолока, если в отделении дежурит
всего один врач.
Франк опередил ее:
- Очень сожалею, Генрих, но у меня важная встреча, - и взглянул на
часы. - Надо было уйти пятнадцать минут назад - в половине седьмого меня
ждут в "Альтоне". - Он повернулся и быстрой походкой, удивительной при его
массивной, вялой фигуре, весело насвистывая, направился в раздевалку.
Беатриче вдруг поняла, почему недолюбливает Франка. Конечно, всегда
тяжело привыкать к новому человеку. Но на своем веку она не встречала - во
всяком случае, не могла припомнить - такого студента. Столько времени
проводит в ординаторской, устроившись на старенькой софе, потягивает кофе,
жует печенье. Не упускает, однако, шанса сделать глубокомысленный
комментарий или дать "умный" совет. Охотнее всего, вероятно, отсиживался бы
в приемном отделении - чтобы не выполнять настоящую работу.