"Айра Уолферт. Банда Тэккера" - читать интересную книгу автора

ему говорят, или к тому, что происходит у него в душе. "А быть может, -
подумал Кэнди, - он просто конченый человек и ему сейчас хочется только
одного - соснуть?" Кэнди не раз встречал таких людей, особенно с тех пор,
как разразился кризис. С виду они были люди как люди, но сосредоточиться
не могли. Всякий раз, когда им нужно было над чем-нибудь хорошенько
подумать, они приходили в болезненное возбуждение и от них уже нельзя было
добиться толку; или их начинало клонить ко сну, и от этого тоже было мало
толку.
"Это ясно, как божий день", - подумал Кэнди. И все же ему совсем не
было ясно. Собеседник, казалось, слушал как следует и время от времени
вставлял какое-нибудь замечание, и тогда видно было, что он слышит, что
ему говорят. И все же его ответ приходил всегда чуть позже, чем следовало
бы. Он отвечал лишь после того, как наступало молчание и притом достаточно
длительное, чтобы стать ощутимым.
"А может быть, - подумал Кэнди, - он просто сидит тут и сокрушается над
самим собой?" Ведь не станет же он, решил Кэнди, строить из себя невесть
что, невесть какую важную персону, словно ему лень даже нагнуться, чтобы
подобрать лишний доллар? В газетах писали, что брат Лео - Джо Минч, по
кличке "Джо-Фазан", принадлежит, как всем известно, к тэккеровской банде и
является одним из главных заправил у Тэккера, и владельцы гаража расторгли
договор с Лео именно потому, что полиция обнаружила в гараже грузовики с
пивом, принадлежащие Тэккеру и поставленные им туда на хранение. "Что он
за птица такая, - думал Кэнди, - чтобы сидеть тут и корчить гордеца, точно
и я для него недостаточно хорош и дело мое ему не по вкусу?"
А в это время Лео сидел и думал ни о чем. Едва только ему стало ясно,
что Кэнди зашел не просто поболтать, а предложить сделку, которую нужно
было обдумать, как всевозможные мысли зароились у него в голове. Слова
Кэнди долетали до него сквозь жужжание его собственных мыслей. Порой
отдельные слова тонули в этом жужжании. Порой оно заглушало их совсем. В
словах не было достаточной силы, чтобы подавить жужжание.
"Я не у дел" - было первое, что подумал Лео, и он снова и снова
возвращался к этой мысли. "Да, так, ясно, - говорил он себе. - Доходов
никаких, одни расходы. Да, вот оно что, мой друг, мой старый, испытанный
друг, мой лучший, мой единственный друг за все пятьдесят лет, за всю
жизнь, - ты выброшен на улицу, и твои издержки пожирают тебя. Ты как
собака, которая грызет свой собственный хвост".
Образ собаки отчетливо возник в его сознании. Пока Кэнди что-то плел,
неопределенно и туманно, Лео следил за собакой, которая вертелась колесом,
стараясь ухватить себя за хвост. Собака была голодная. Она не резвилась.
Она хотела сожрать свой хвост. Следя за собакой, Лео видел и самого себя:
вот он, позавтракав, слоняется без дела до обеда, вот он обедает и
слоняется без дела до ужина, вот он ужинает, ложится в постель, и мысли
его тоже начинают слоняться без дела. Лео думал об этом и продолжал видеть
собаку, - он уже не мог разобрать, где собака, а где он, голова у него
закружилась. Он закрыл глаза. Собака исчезла. Головокружение понемногу
проходило. Когда оно совсем прошло, Лео открыл глаза и посмотрел на Кэнди.
Он увидел вымученную, заискивающую улыбку на лице Кэнди. Кэнди говорил,
что на этом деле никто не теряет, - он знает совсем никудышных держателей
лотерей, но даже им до сих пор не удалось разориться. Улыбка Кэнди
успокоила Лео. Кэнди еще не добрался до сути дела, и Лео, не слушая его,