"Марина Вольская. Четыре с половиной холостяка " - читать интересную книгу автора

налила чаю из собственных запасов, в который накапала своего же пустырника.
Альбинка хлебнула этого русского народного бальзама и через некоторое время
смогла пробормотать:
- Она... беременна...
- Сонечка беременна? - не поверила я.
- А Сонечка - это кто? - спросила киоскерша, решив, что имеет право
знать, не зря ли потратила свой пустырник.
- Сонечка - наша дочь, - ответила я.
- Ну... де-е-евки! Это ж дело жите-е-е-ей-ское! - разочарованно
протянула тетка. - Я-то подумала, что у вас кто-то умер.
Она обиженно захлопнула свое окошко, а мы с Альбинкой пошли к остановке
автобуса.
- Когда ты узнала? - строго и по-деловому спросила я подругу. С ней же
иначе нельзя.
- Сегодня утром.
- Она тебе призналась?
- Ее сегодня рвало.
- Мало ли что рвало. Может, у нее несварение желудка?
- А слезы по ночам?
Еженощные слезы, перешедшие в утреннюю рвоту, тоже показались мне
подозрительными, и я спросила:
- А что она сама говорит?
- То и говорит...
- Альбинка! Почему из тебя все надо клещами вытаскивать? Можешь ты
сразу все рассказать?
- Могу. Ей было так плохо, что она вынуждена была признаться, что
беременна.
- Она была у врача?
- Нет, не была, но каждая женщина и без врача поймет, что беременна.
Опыта в подобных делах у меня не было, поэтому я поверила подруге на
слово и снова принялась расспрашивать:
- А кто у нас счастливый папаша?
- В том-то и дело... - Глаза Альбинки опять наполнились слезами. - Это
как раз тот мальчик... помнишь, я тебе говорила... Сонечка в него влюблена,
а он на нее даже не смотрит.
- Ничего себе - не смотрит! Как это он, не глядя, умудрился ребенка ей
запупырить?
Честно говоря, Сонечку очень даже просто не заметить. Думаю, вы вполне
можете представить себе, кого могли произвести на свет две бледных
спирохеты: Альбинка и очень светлый блондин Ромочка. Кожа у Сонечки была
такой прозрачной, что просвечивали голубые жилочки на висках, шее и тонких
руках. Если у матери волосы еще хоть как-то желтились, а кок у папаши в
последнее время стал отливать благородной платиной, то кудри Сонечки
напоминали пучок тонких белых катушечных ниток под № 60. Глаза девушки цвета
выгоревшего дешевенького голубенького ситчика, а на губы у ее организма и
вовсе не хватило краски. В жилах Сонечки вяло пульсировала блеклая
разжиженная кровь двух альбиносов, и я никак не могла взять в толк, как она
умудрилась раззадориться до секса.
- Ну и что вы намереваетесь делать? - спросила я несчастную подругу. -
Надеюсь, не аборт? Имей в виду, я не дам тебе калечить девчонку!