"Крис Вудинг. Шторм-вор" - читать интересную книгу автора

молочно-бледная, с густо подведенными черным карандашом глазами и
темно-зеленой помадой на губах. Потом Турпан отвел глаза, и она отпустила
его руку.
Турпан достал из сумки маленький цилиндр, отвинтил крышку и положил его
на ржавые петли решетки. Петли зашипели и растаяли, выпустив тонкую струйку
дыма, едко пахнущую кислотой. Моа нервно облизнула губы, бросая быстрые
взгляды в обе стороны воздуховода. Турпан осторожно приподнял и отложил в
сторону решетку.
- Пошли, - прошептал он и скользнул в отверстие.
Они спустились на одну из балок, которые пересекали помещение у самого
потолка. Балки были широкие и черные, их материал напоминал нечто среднее
между деревом и металлом.
Зал внизу тонул во мраке. Наверное, когда-то, до Угасания, он был
великолепен. Теперь в нем пахло пылью, в углах разрослась плесень. На стенах
красовалась причудливая резьба - узоры в виде спиралей, веток и раковин.
Некоторые из них излучали слабое сияние, освещая зал. Повсюду валялся мусор:
сломанные стулья, покореженный металл, разбитые чаши и несколько обглоданных
костей. Человеческих костей. Их оставили новые обитатели этого места.
Турпан повис на руках и спрыгнул. Он бесшумно приземлился на пол,
поднял руки и обхватил Моа за бедра, помогая ей закончить спуск. В помещении
была единственная дверь, ведущая в глубину здания. Они открыли ее.
Турпан прошел первым, Моа за ним. Так у них повелось с тех самых пор,
когда они впервые встретились на одной из улочек гетто. С тех пор, как он
научил ее своему способу зарабатывать на жизнь - воровству. У Моа оказался
врожденный талант к этому ремеслу, хотя, в отличие от Турпана, ее часто
мучила совесть. Девушка всегда испытывала чувство вины, когда приходилось
брать то, что ей не принадлежало.
Впрочем, в этот раз ее совесть была совершенно спокойна. Они собирались
обворовать моцгов, а эти чудовища не заслуживали жалости.
Турпан и Моа очутились на балюстраде, от которой вниз шла пологая
лестница, изгибающаяся полумесяцем. Она была сделана из дерева и металла и
еще чего-то непонятного, причем все эти материалы были слиты вместе, будто
сначала расплавились, а потом застыли, перемешавшись. Теперь балюстрада
частично разрушилась, на стене красовались надписи на каком-то странном
языке. В воздухе над лестницей без всякой опоры висел светящийся шар. Чудо
древней технологии, канувшей в забвение, как и те, кто построил это здание.
"Было время, - с грустью подумала Моа, на мгновение отвлекшись, - когда
мир был полон подобных чудес. Как жаль, что мы забыли, как их делать".
Турпан не обращал на шар внимания - он крался вниз по лестнице,
напряженно прислушиваясь.
Внизу слышались голоса. Протяжное мычание внезапно сменялось тонкой,
визгливой трескотней, словно кто-то записал голос и крутил пленку то слишком
быстро, то слишком медленно, то переставляя куски как попало, а то и вовсе
задом наперед. Так звучала исковерканная речь моцгов.
Турпан немного замедлил шаги. Он слышал, как моцги двигаются внизу. Их
шаги тоже менялись: то они делались медленными, глухими и тяжелыми, то
быстрыми и легкими. Турпан посмотрел вверх на Моа и приложил палец к губам,
точнее, к тому месту, где под респиратором были его губы. Респиратор
представлял собой намордник из гладкого черного металла, закрывающий лицо от
переносицы до скул и подбородка. Два кабеля тянулись через плечи к